6 ноября 2019 года умер Лев Александрович Аннинский. Критик, эссеист, преподаватель Института журналистики и литературного творчества (ИЖЛТ), воспитавший за более чем 20 лет немало учеников. Человек, широко известный в литературных кругах своими книгами, публикациями, выступлениями, живо откликавшийся статьями и рецензиями на литературную современность, что, отчасти, воплотилось в рубрике «Эхо», которую он вёл в журнале «Дружба народов».

В молодости в хорошем человеке всеобщий подъём стимулирует готовность служить идее добра и спасения. По убеждению Андрея Платонова, перед ним и его современниками стояла сверхзадача преобразования вселенной, скорейшего освобождения человека от власти природных сил при помощи техники.* Поэтому двадцатилетний воронежский журналист получает и образование инженера. Его жизненный путь — путь не только честного человека, даже не только талантливого писателя, а неутомимого, целеустремлённого строителя. Именно здесь центр тяжести «Котлована».

К 120-летию Владимира Набокова. Тело — прекрасный инструмент восприятия, что подтверждается мыслью Лейбница, высказанной им в «Монадологии»: «…Я имею зону ясного или привилегированного выражения, так как у меня есть тело. Выражаемое мною ясным образом, есть происходящее с моим телом». Слово «тело», согласно трактовкам словарей, имеет два основных значения. Первое — отдельный предмет в пространстве или часть пространства, заполненная материей или ограниченная замкнутой поверхностью. Второе — организм человека в его внешних, физических формах.

Вечная память… Говорим так о героически павших, об ушедших великих, об утраченных любимых, о безымянных жертвах, о сгинувших на чужбине земляках. Всерьез обещаем помнить вечно. И, тем самым, претендуем на право вечно жить. Обещаем, но выполнить обещание не можем при всем желании. Мы не вечны, и значит, не вечна наша память. Обещания пусты.

Свет ударил в глаза, плотоядное чавканье грота заглохло. Заметив её, Артём перевернулся на спину и застыл звездой над космической тьмой глубин. Вода плескала ему в лицо, перекатывалась через сомкнутые глаза. Рита распласталась рядом. Они лежали любовниками на гигантской роскошной постели, тяжело дыша, утратив желания, и лишь бессильно касались друг друга пальцами.

Царь горы… Избегая глаз оборотня, мучительно дрожа от его прикосновений, Тамара подняла лицо к мрачному потолку. Тёплые слёзы из углов глаз падали на плечи. Царь горы… Детская игра! Она ребёнок. Мать, отец, сестра – все живы. Где они? Где Зина, хладнокровно замученная маньяками? Внезапно оборотень отдёрнул руку. Тамара вздрогнула и увидела, как лицо убийцы стало смертельно белым. Луч перелетел к сияющей физиономии Валентина. На его плече важно сидела большая крыса.