Поскольку единственно достоверным методом

 ...........................................................................познания является опыт, то способность

 ...........................................................................приобретать опыт является абсолютно

 ...........................................................................необходимым условием для накопления

 ...........................................................................знаний. Именно эту способность я и хочу

 ...........................................................................обсудить.

Я сидел в «Короне» и мирно подзаряжался посредством пива. На столе лежал планшет, с которого я читал «Книгу о рейдерской деятельности». Уникальная вещь, её не встретишь в свободном доступе – но руководство всегда заботилось о том, чтобы снабжать нас эксклюзивными учебными пособиями. А я, хоть и поднаторел в практической деятельности, никогда не считал зазорным «подзаряжаться» и теоретически.

Я внимательно вникал: «Постановка человека в ситуацию выбора - один из ключевых приемов операции рейда. Он используется, когда человек должен самостоятельно принять то решение, которое необходимо рейдеру на данном этапе.                 Этот приём может быть использован как на этапе вербовки человека для формирования «пятой колонны», так и на этапе принуждения человека к продаже его пакета акций. Ситуация выбора формируется. Это означает, что она должна быть специально подготовлена, а человек, который должен принять решение, должен в неё попасть и принять именно то решение, которое необходимо рейдеру, сформировавшему ситуацию.

Основания для использования этого приёма следующие. Во-первых, в нормальной жизни человек практически не принимает решений. Все его действия совершаются в соответствии с нормами, существующими в тех структурах, где он «живёт»: с нормами осуществления деятельности, с нормами социального поведения. Эти нормы чаще всего нигде не фиксированы, а закреплены в структуре существующего корпоративного соглашения. Корпоративное соглашение в свою очередь поддерживает существующий порядок. А поскольку деятельность рейдеров связана с недружественным поглощением компании, а значит и с разрушением существующего порядка, то корпоративное соглашение, его поддерживающее, должно быть разрушено. Большинство решений, которые должны быть приняты людьми для осуществления проекта рейда, в рамках корпоративного соглашения приняты быть не могут: и решение о продаже акций, и решение о сотрудничестве с рейдерами расцениваются людьми, состоящими в соглашении, как предательство – за ним могут последовать санкции (вплоть до исключения из соглашения: потери статуса, места работы и т.д.).

Вторым основанием для использования приёма «формирование ситуации выбора» является то, что человек, состоящий в корпоративном соглашении, не принимает индивидуальных решений. Свои решения он, как правило, согласует с другими участниками соглашения. А подобное согласование на этапе принуждения к продаже может привести либо к резкому повышению цены (так как будет консолидирован более крупный пакет, который стоит дороже мелкого), либо к построению стратегии защиты компании от поглощения.

А это означает, что от человека рейдеру необходимо индивидуальное (не согласованное с остальными участниками) решение, принятое быстро и именно то, которое нужно для осуществления проекта…»

Отодвинул планшет: ничего нового для себя я здесь, конечно, не вычитал. Прикрыл увлажнившиеся ностальгической слезой глаза и перед внутренним взором предстали детали первой из операций, в которых мне довелось участвовать – ещё в качестве рядового. По сравнению с масштабом последующих дел, то, первое, могло бы показаться смешным и незначительным. Не требовалось ни сбросить президента в какой-нибудь банановой республике, ни разрушить дипломатический альянс, ни даже сменить владельца какому-нибудь гигантскому конгломерату предприятий. Всего-то нужно было отжать у кучки лохов автокомбинат в провинциальном городе. Что ж, как я упоминал, мы берёмся за операции разных масштабов. А красота и чёткость разыгрываемых комбинаций никак не зависят от того, актив какой величины стоит на кону – государство ли это, город или будка рыночного торговца.

Я тогда служил в «Гиперболоиде»: то было первое из подразделений, в ряды которого меня приняли. В тот момент я считался кем-то вроде стажёра-практиканта – тогда меня ещё даже в унтерботы не произвели. В мои обязанности входило держаться на подхвате и наматывать на ус. Для меня это назначение стало долгожданным: я уже немного подустал от силлогизмов и апорий, которыми меня пичкали преподаватели на курсах, и мечтал ощутить вкус настоящей работы. Признаюсь честно, сначала предполагалось, что в ходе того задания мы станем выступать всего лишь в роли вспомогательной стороны, страхуя группу рейдеров, оперировавшую вне виртуального пространства. Но потом концепция сменилась: и вышло так, что наш вклад в дело оказался исключительно важен – мы, фактически, исполнили девяносто процентов работы.

Итак, дано: ЗАО «Мобилизатор» в Пензе, общая площадь зданий и сооружений – 32 986, земельного участка – 24 105 квадратных метров, оценка стоимости – 6 миллионов баксов. Тип предприятия: транспортные услуги, автоперевозки (такси), автосервис. Помимо этого, в субаренду сдаются помещения под офисы, склады, производственные помещения, магазины, автосервис. Площади загружены на 60 процентов от проектной мощности. Сто семьдесят работников со средней зарплатой в 20 тысяч рублей. В связи с тем, что каждый отвечает за свой участок в деле, он получает от него личный доход. Бизнес ведется весьма грубо: практически всё «вчерную».

Структура собственности: 805 физлиц в качестве акционеров, плюс 20 процентов в собственности местного самоуправления (Комитет по управлению муниципальным имуществом). При этом, достаточно большие пакеты имеются в распоряжении членов Совета Директоров и приближённых к нему акционеров, хотя и не контрольные (около 48 процентов). Остальные 32 процентов (11 - у работников) распылены между теми самыми физлицами-миноритариями и местным самоуправлением. Кстати, многие мелкие акционеры до сих пор уверены, что акции – это такие бумажки с печатями. В истории предприятия даже бывали случаи, когда при утере бумажки миноритария исключали из списка акционеров, каково?! Члены Совета Директоров ведут продолжительную медленную скупку акций у мелкоты, реестр оформляет внешний регистратор.

Теперь что касается структуры управления. Гендиректор Птицын – уже пожилой мужчина, в ближайшее время собирается уходить на пенсию, во всяком случае, по его словам. При этом, никто не понимает, кто станет новым главой «Мобилизатора», чёткий преемник так и не оформился. А пока его не просматривается, руководство ЗАО осуществляет, фактически, новый молодой главбухгалтер Стеклов. Именно на Стеклова Птицын перекладывает решение серьёзных вопросов. В итоге, большинство акционеров признали Стеклова главным лидером среди остальных членов Совета директоров.

А вот влиятельные фигуры, стоящие за предприятием: среди таковых следовало назвать, в первую очередь главу КпУМИ Дмитриева, распоряжающегося муниципальным пакетом. По возможному наличию ОПГ информации нет, а легальную «крышу» обеспечивает глава УВО по Пензенской области Телемахов.

Досконально известна и структура социальных отношений. Все сотрудники «Мобилизатора» разбиты на колонны. Причём, водители разных колонн почти не разговаривают, а часто даже и не знают друг друга по именам, пользуясь прозвищами. Работающие в ночную смену не общаются и не знакомы с теми, кто вкалывает днём. Впрочем, зачастую даже и представители одной смены плохо знают друг с друга. С другой стороны, судя по некоторым данным, уж если среди водителей и устанавливается приятельство, оно сохраняется даже после ухода с предприятия.

Семидесятилетний гендиректор Птицын достаточно богат. Хоть и пытается косить под немощного старичка, но на деле вполне себе бодр, при этом жадноват, вороват. Хоть постепенно и сдаёт лидерские позиции, все ещё пользуется некоторым авторитетом среди членов Совета директоров.

Замгендиректора Тер-Минасов – сребролюбивый экс-снабженец, занимается торговлей, своим социальным положением недоволен. Бухгалтера Стеклова воспринимает, как помеху и соперника. Вспыльчив и часто пребывает в раздражённом состоянии, подозревая, что основные финансовые потоки идут мимо его рук.

Член Совета директоров Хлебников, он же начальник колонны. Принимает непосредственное участие в руководстве «Мобилизатором», занимается арендой парковочных мест. Образованец, мнит себя гением. В коллективе Хлебникова, в целом, не очень-то долюбливают, хоть и признают его власть.

Когда началась операция, Птицын отдыхал за городом у себя на даче. Повторяю, «Гиперболоид» вёл поддержку группы рейдеров, решивших захватить предприятие. Для того, чтобы это осуществить, в первую голову требовалось отыскать среди акционеров «своих» людей, готовых помочь с разрушением сложившегося корпоративного соглашения. Сразу возникло понимание, что таковых можно найти среди тех кто уже не работает в «Мобилизаторе» или недоволен действиями его начальства. Из этих людей предстояло подготовить наших агентов.

В процессе поиска мы провели обзвон всех интересующих нас лиц под легендой «проверки состояния предприятия». В соответствии с этой басней наши коммуникаторы представлялись от имени юридической фирмы, куда, якобы, обратились некоторые акционеры, которых не устраивает работа руководства «Мобилизатора». Поэтому, мы объясняли, что сейчас обзваниваем остальных акционеров, дабы найти тех, кто тоже недоволен начальством и желает против него выступить.

Прекрасно помню, как у меня дрожал тогда голос с непривычки. Я ещё не привык столь бессовестно лгать, да и наши собеседники держались, в основном, недоверчиво, осторожничали. Пару раз меня даже отправили в матерном направлении – для моего девственного ещё, во многом интеллигентского сознания такое стало нешуточной травмой. Смех смехом: ведь лично я, находящийся в неизмеримых далях от Пензы, ничем не рисковал. Ответственности на мне тоже никакой не лежало – что взять с неоперившегося практиканта, впервые взятого в командную игру? И тем не менее, я нервничал, стрессовал, обливался потом…

Кстати, именно во время того обзвона мы и выяснили, что далеко не все акционеры знают друг друга по фамилиям. И толк тоже вышел: итогом данной работы стало то, что нам удалось найти Гапонова, раньше работавшего в «Мобилизаторе» таксистом, но потом завёдшего своё собственное частное дело. Он за что-то был обижен на Птицына и выразил готовность сотрудничать.

Гапонова «разрабатывал» лично штандартенботсфюрер Бхут, возглавлявший тогда «Гиперболоид». Я присутствовал при их разговоре (начальник велел мне сидеть в уголке, вне обзора скайп-камеры и помалкивать) и поражался той изобретательности, с которой вёл дело командир. Он добился того, что Гапонов привлёк к нашей акции двоих своих друзей – раньше они все вместе работали в такси. Приятели Гапонова уже без всяких препятствий могли общаться с сотрудниками таксопарка. Эти люди тоже недолюбливали гендиректора – бывали случаи, когда он их обманывал. Из всех троих мы сформировали инициативную группу.

– Ваш труд будет хорошо оплачен, – обнадежил начальник наших новоявленных агентов. – Это не считая морального удовлетворения, что вы получите, если Птицын лишится «Мобилизатора». А ведь месть, как вы понимаете, это такое вкусное блюдо, которое, зачастую, ценится выше денег.

– Нас интересует и моральное, и материальное удовлетворение, – без обиняков ответил Гапонов от лица всех троих. – Если мы получим и то и другое, то ваши со всеми потрохами.

Мы подготовили нашим «инициативщикам» специальные легенды, через е-мэйл выслали им список тезисов, на которые следовало делать упор. Главная их задача заключалась в распространении дезинформации: якобы, Птицын сейчас скупает акции, дабы продать автокомбинат «Автограду» и уже ведет переговоры на сей счёт.

Обрабатывая рядовых «мобилизаторов», Гапонов и компания пользовались двумя шаблонами. Один из них звучал так: «Мы здесь вместе надумали собраться и купить предприятие – а потом продадим его подороже! У тебя же есть акции? Айда с нами!» И второй: «Наш начальник уже стар, его помощники зажирели, обленились и развивать комбинат не собираются. Зато есть молодая компания, которая, когда приобретёт «Мобилизатор», вопросами развития озаботится в первую очередь!» Эта нехитрая пропаганда очень хорошо действовала, внеся в ряды акционеров разброд и шатание. Тут ведь очень важно, от лица кого высказываются провокационные тезисы. Поскольку они звучали из уст людей, которые сами, как все знали, были озабочены тем, как не остаться в прогаре, к ним прислушивались.

Параллельно мы собирали по сети (не обошлось и без нескольких взломов почтовых ящиков) данные по членам Совета директоров – связи, привычки, индивидуальные характеристики. Начали пытаться выходить на них лично. Пользовались разными личинами: журналистов, арендаторов…

Зачем они нам понадобились? Дело в том, что обзвон и поиск неработающих акционеров шёл с большим трудом, поскольку часто приходилось пользоваться устаревшими данными. Мы вылавливали людей по одному и процесс непозволительно затягивался. Стало понятно, что собирать контрольный пакет через массовую скупку бессмысленно. Необходимо выходить с предложением к членам Совета директоров – тем более, что слухи о том, что кто-то собирается скупать акции «Мобилизатора», донеслись и до них.

Мы собирались отколоть кого-то из членов СД и склонить на свою сторону. Каждый из них обладал небольшим пакетом, но вместе они могли бы собирать 48 процентов и затребовать за них значительную сумму. То есть, нам нельзя было допустить сговора, а потому решили работать «точечно», разводя членов Совета в разные стороны. Требовалось создать у каждого из них ощущение, что можно остаться ни с чем, если не согласиться на продажу своего достояния прямо вот сейчас.

В общем, мы нащупывали подходящее «слабое звено». Необходим был человек, не сильно держащийся за своё нынешнее состояние, способный выйти на контакт и готовый   решиться на продажу принадлежащей ему доли. Кроме того, ему требовалось обладать авторитетом, достаточным, чтобы за ним последовали остальные. Сначала мы решили работать с Тер-Минасовым. Его удалось «раскрутить» на беседу, из который выяснилось, что большее влияние имеют Стеклов и Хлебников. На Хлебникова вышли через его супругу: позвонили ей и сообщили, что хотим поговорить с мужем о приобретении его пакета акций ЗАО «Мобилизатор». Очень скоро Хлебников согласился на скайп-конференцию.

На разговор Хлебников подтянул Стеклова, объяснив: «Мы с ним вдвоём, у нас с ним неделимый пакет». Когда я это услышал, то заурчал, как довольный кот: вдвоём Хлебников со Стекловым обладали почти 25 процентами акций!

Главбух, как и многие коллеги, тоже осторожничал, но недолго. При умелой обработке Бхута, он начал плавиться и вскоре потёк, как воск. Когда он вслух признал, что не испытывает никакого пиетета перед Птицыным и чувства лояльности к предприятию, на котором работает, даже я, неопытный новичок, понял, что мы добились решительного успеха, подобного выигрышу в Курской битве.

– Мягко говоря, наш начальник засиделся в своем кресле, - жаловался Стеклов. – А ведь возраст сказывается: Птицын замшелый тугодум! Если бы «Мобилизатором» управлял кто-то помоложе и энергичнее, мы могли бы удвоить показатели оборота!

– Совершенно верно, – подтвердил Хлебников. – Я тоже так считаю. Именно потому что не вижу за «Мобилизатором» особой перспективы, и согласился-то на разговор с вами.

– Значит вы не отрицаете, – поставил вопрос ребром Бхут, – что смена владельцев, она… гм-м… некоторым образом пошла бы только на пользу фирме?

– Смотря кем окажется новый владелец, – ответил Хлебников. – А, впрочем, для меня даже и нет особой разницы… Если удастся продать свою долю за хорошие деньги, то я…

При общении окончательно стало ясно, что главбухгалтер Стеклов играет самую большую после Птицына роль в жизни «Мобилизатора» и обладает влиянием на других членов СД. После этого никаких сомнений в дальнейшем векторе давления не осталось. Тайком от Хлебникова мы вызвали Стеклова на отдельную беседу и предложили ему дополнительный денежный бонус, если он приведёт остальных членов Совета директоров.

– Не вижу нужды скрывать наши намерения, - прямо сказал ему Бхут, - мы собираемся отжать «Мобилизатор». Но вам, Пётр Сергеевич, какое дело до фирмы, по большому-то счёту? Если поможете нам, то останетесь с хорошей прибылью и потом сможете распорядиться этими деньгами по своему усмотрению. Ну как, идёт?

– Идёт, я с вами – ответил бухгалтер почти без паузы. Видимо, он ещё заранее всё продумал и определился с решением.

Неудивительно, что Стеклов согласился: всё-таки, несмотря на его влияние, он был самым молодым и новым человеком в руководстве. А потому не имел стопроцентной уверенности, что станет преемником Птицына, когда тот подастся на пенсию. Опять же, имевшийся в распоряжении Стеклова пакет не являлся контрольным и все члены СД обладали практически одинаковыми возможностями. Поэтому, никто из них не мог иметь уверенности в своём выигрыше, зато мог подозревать, что другие способны продаться быстрее. И Стеклов решил, пока не поздно, опередить других!

Для дальнейшей дестабилизации и нагнетания ситуации мы запустили слух о том, что двадцатипроцентный пакет Комитета по управлению муниципальным имуществом уже практически нами куплен. Проверить такую байку членам Совета оказалось практически невозможно, и они погрузились в паническое волнение. Всяк прикидывал: если кто-то один или двое из них сбагрят свои акции, то этого будет достаточно для контрольного пакета. Остальным в этом случае грозила перспектива остаться в дураках.

Теперь встала задача склонить к продаже акций самого гендиректора Птицына. Всё же он пользовался в коллективе определенным авторитетом, и многие из Совета директоров ориентировались на его решение. Так что, нам понадобилось создать для Птицына ситуацию индивидуального выбора – и мы это сделали.

Узнав о нашем «неприличном предложении» гендиректор обратился за советом к авторитетному для него Семёнову, возглавлявшему «Пензаавтолегтранс», и получил от того в грубых выражениях совет: «Ты что, неумный человек? Такие деньги тебе предлагают в семьдесят пять лет, а ты ещё думаешь!» Удача! Практически вслед за этим проинструктированный нами Стеклов сообщил Птицыну, что Совет директоров готов сбыть свои акции. То был чистейший блеф, но старец купился.

Вслед за тем бухгалтер организовал встречу со всеми членами СД для обсуждения вопроса «о продаже акций внешнему инвестору». В процессе беседы Стеклов сообщил, что гендиректор в курсе и сам согласен избавиться от своей доли (хотя Птицын пока ещё такого не утверждал). В итоге, все участники СД тоже решили сбросить свои акции – «разводка» удалась на славу! Чтобы у одураченных не появилось времени на раздумья, Стеклов предложил «в этот же день встретиться с инвесторами у них в офисе».

Казалось бы, на этом мы, «Гиперболоид», должны выйти из игры – дальше наступила пора действовать непосредственно заказчикам рейда, заинтересованным в захвате «Мобилизатора». Но нет, время складывать руки для нас не наступило, требовалось провернуть ещё кой-какую работёнку. Мы же заранее понимали, что если акционеры приедут к нашим заказчикам, отпускать их «просто так» нельзя было – необходимо купить у них акции в тот же день. Поэтому, я лично договорился со Стекловым, чтобы на встрече присутствовал и гендиректор – Бхут доверил мне провести эту беседу, хотя и сам сидел рядом в целях подстраховки.

– Нужно покончить всё дело одним ударом, Пётр Сергеевич, – пояснил я. – Обеспечите прибытие Птицына?

– Обеспечу, – пообещал он. – Старик стал совсем мнителен, буквально лезет на стену от неуверенности и страха оказаться облапошенным. Он сразу поймёт, что это его шанс покинуть фирму не внакладе.

Кроме того, я велел бухгалтеру привезти на беседу все уставные документы «Мобилизатора», бумаги о приватизации и всяческие нужные справки – составил целый список. Соответственно, все необходимые документы для скупки тоже подготовили заранее. В результате, встреча в офисе заказчиков рейда завершилась очень успешно – они приобрели сорок девять процентов. Кстати, до самого последнего момента существовала опасность того, что Птицын скинет свою долю Семёнову из «Пензаавтолегтранса». У того имелось реальное желание приобрести «Мобилизатор», но по ресурсам он был слабее наших заказчиков. Однако, гендиректор сделал правильный, с нашей позиции, шаг, а за ним пошли и члены СД. Выиграли мы за счет скорости – договорились с Птицыным и создали для него ситуацию выбора всего в два дня.

На следующий день начали «подбирать хвосты», обзванивая миноритариев. После капитуляции «шишек» никто из мелкоты, понятно, уже не пытался хоть как-то рыпаться. За двое суток скупили ещё двадцать пять процентов, сменили СД и гендиректора. На этом рейд оказался успешно завершён. Заказчики получили вожделенное для них предприятие, а мы скромно отпраздновали победу коньяком и лимоном. Я тогда, в отличие от привычных уже ко всему коллег, получил гигантский заряд воодушевления. Впервые я предстал перед собой не унылым затурканным неудачником, а вершителем судеб! Бхут лично меня похвалил:

– Мне кажется, из тебя выйдет толк. Если ты, конечно, будешь и дальше работать с таким же усердием.

– Буду, мой штандартенботсфюрер, конечно же! - с искренним жаром пообещал я

Его похвала меня воодушевила, ведь доселе я не замечал, будто сделал что-то достойное поощрения. И тут же мысленно положил себе осваивать науку виртуального бойца с ещё большим рвением. Обещание своё я сдержал, и с тех пор утекло немало биткойнов по блокчейнам. Оперился, встал на крыло, получил собственное подразделение. За моей спиной осталось почти полсотни операций; примерно половину из них сам же я и возглавлял.