В  БОЕВОМ  ЯДРЕ

Тито. 1945 г.

В 1956 году наметилось заметное потепление в отношениях между Советским Союзом и Югославией. Испорченные сразу после победы над фашистской Германией отношения   между   этими   странами,   совместно   воевавшими   против   гитлеризма, являлись результатом имперского мировоззрения Сталина, возомнившего себя властелином чуть ли не всего мира. Маршал Иосип Броз Тито, патриот своей страны, не пожелавший слепо подчиняться злой воле Сталина и придерживающийся политики ”неприсоединения”, в первые послевоенные годы карикатурно изображался в советских газетах палачем с окровавленным топором и виселицей в руках, шагавшим по трупам. И только после смерти Сталина появились признаки потепления в отношениях между СССР и ФНРЮ.

   Уже после ХХ съезда КПСС, разоблачившего культ личности Сталина, и с началом нормализации отношений, летом 1956 года Иосип Броз Тито по приглашению Н.С. Хрущёва посетил Советский Союз. Народом Советского Союза это было воспринято с величайшим пафосом. Ещё бы! После стольких лет отвержения, когда Тито преподносился советским людям подлинным людоедом и губителем демократии хуже Гитлера, он вдруг прибыл с дружественным визитом в СССР. При посещении маршалом Тито Ленинграда,  на  Невском  проспекте,  где  проезжал  его  кортеж,  скопилась  такая  толпа  народа,   которую  можно  сравнить  разве  что  с  толпой  на  похоронах  Сталина  в   Москве. Творилось что-то невероятное. Не только проехать по Невскому было невозможно, но даже протиснуться пешком, чтобы пересечь проспект было нельзя. Чтобы взглянуть на проезжающий кортеж, люди лезли на капоты и крыши машин. Толпа была просто неудержима. Когда же кортеж проехал, и толпа стала расходиться, Невский проспект огласился руганью водителей изрядно помятых толпой автомашин.

   Боевой корабль Балтийского флота несёт службу в боевом ядре у входа в Финский залив. Задача корабля – недопустить проникновения любого неопознанного объекта со стороны сопредельных государств в территориальные воды  Советского  Союза.   Стоит  июнь  1956  года,  пора  белых ночей, этого сказочно-удивительного времени года. Четыре часа утра, а солнце уже высоко над горизонтом, и зеркально-гладкое море игриво отражает его лучи. Слегка приподнятые рефракцией очертания островов висят над линией горизонта. Вдали от корабля по водной глади расходятся следы плывущих тюленей. Ласковое июньское раннее утро в Финском заливе.

   На корабле идёт размеренная походная жизнь, присутствующая на всяком военном корабле в море. Сигнальщики зорко следят за горизонтом и воздухом, гидроакустики внимательно прослушивают водную толщу. В гиропосту под мягкое жужжание гирокомпаса несёт свою вахту штурманский электрик. Комендоры на своих боевых постах, в машинном отделении – механики и мотористы. Одновременно с дозорной службой идёт боевая учёба.

   На корабле объявляется боевая тревога. Предстоит атака условной подводной лодки. Значит, будет глубинное бомбометание, которое всегда вызывает неподдельный интерес у всего экипажа. Взрыв глубинной бомбы сопровождается возникновением мощного водяного холма, после оседания которого на поверхность моря всплывает большое количество оглушенной рыбы. Успевай только её собирать. Сразу же после взрыва бомбы с корабля спускается шлюпка, в неё собирается рыба, и на весь корабль готовится вкусный обед из свежайшей рыбы. Рыбные блюда нравятся всем (или почти всем), но особенно страстным любителем свежей рыбы   из   всего   экипажа   был   старший  помощник  командира  корабля  капитан  3-го  ранга  Маткович Винько Матиевич, югослав по национальности, с 1945 года связавший свою судьбу с советским военно-морским флотом. В годы войны Маткович воевал в рядах югославских партизан под началом Народного героя Югославии  (ставшим  впоследствии  трижды  Народным  героем и Героем Социалистического труда Югославии), генерального секретаря ЦК компартии Югославии маршала Иосипа Броз Тито. Были у Матковича  и  югославские ордена.  Сразу  же  по окончании  войны  Винько Матиевич в группе из тридцати человек был направлен в Советский Союз учиться в Высшем Военно-Морском ордена Ленина Краснознаменном Училище имени М.В. Фрунзе в городе Ленинграде. За время его учебы в СССР  Сталин и Тито стали непримиримыми врагами, и возвращение Матковича на родину, как и всех югославов группы, стало заказано.

   Окончив высшее военно-морское учебное заведение в 1950 году, Винько Матиевич остался служить на кораблях советского военно-морского флота, отказавшись от родины, где у него осталась мать. В Советском Союзе он женился, и у него появились дети. Но о своей матери, как и о других своих родственниках, оставшихся в Югославии, он ничего не знал, и узнать что-то о них было для него невозможно. Такова трагедия, покалечившая судьбы многих, попавших в жернова сталинского амбициозного чванства.

   Маткович был честным, жизнерадостным, энергичным человеком и отличным морским офицером. В редкие досужие часы офицеры в кают-компании с интересом слушали его рассказы о службе в югославской армии, о партизанских боевых операциях, о Югославии.

   Он рассказывал, что в 1945 году всю их группу, направлявшуюся на учёбу в Советский Союз, многократно и тщательно инструктировали о том, как вести себя в СССР, как общаться с советскими людьми и тому подобное. В результате о советских людях у него сложилось такое впечатление, что они все исключительно честные и порядочные, далёкие от мздоимства и какой-либо корысти вообще, и живут все без исключения не зная забот и нужды. Богато живут. А между тем в Советском Союзе была карточная система и царил страшный голод. Вот и произошел у него при первой встрече с советскими людьми несколько забавный случай.

   Первая остановка при въезде в  Советский Союз у них была в Киеве. Почему-то он шел один по улице Киева и в руках нёс буханку хлеба. Он даже не представлял, что хлеб в то время можно было на рынке продать за баснословную цену. Вдруг к нему подходит человек в промасленной, явно рабочей, одежде  и с мольбой в голосе говорит:

   - Друг, продай хлеб!        

   “Как это я советскому человеку буду хлеб продавать”, - подумал Маткович и сказал:

   - Да ты что! Бери так!           

   И с этими словами отдал буханку работяге, который со слезами благодарности схватил хлеб и, не веря такой удаче, быстро отошел прочь.

   Придя на вокзал, Маткович увидел, что его товарищи стоят у пивного киоска и пьют пиво. Порядком удивившись, он спросил:

   - А где вы деньги взяли на пиво?        

   А мы хлеб продали, - отвечают они. – Вот пивком и балуемся.

   Это была его первая встреча с советскими людьми в послевоенное время. 

   А во время войны (в конце её) довелось ему быть очевидцем безобразного, просто ужасного случая. Дело было так.

   Красная Армия гнала фашистов по Европе. Проходила она и через Югославию. Войдя в одну югославскую деревню, части Красной Армии были восторженно встречены населением. Эйфория охватила всех в деревне, и, чтобы оповестить соседнюю деревню о том, что Красная Армия уже у них, одна молодая девушка, югославская комсомолка, вызвалась поехать туда на велосипеде. И поехала. В безлюдном поле её остановили красноармейцы и группой изнасиловали. Дождалась девушка “освободителей”, ничего не скажешь!

   А сейчас Винько Матиевич готовит к спуску шлюпку для сбора оглушенной после взрыва глубинной бомбы рыбы. Бомбомёты заряжены, минёры ждут команду. Держись, “вражеская подводная лодка”!

   Штурман корабля, как при молитве, шевеля губами, чтобы запомнить взятые на навигационные ориентиры три пеленга, бежит в штурманскую рубку с крыла мостика и сталкивается с радистом, срочно несущим командиру корабля только что полученную радиограмму. Командир, ознакомившись с радиограммой, отменяет учебную атаку подводной лодки и объявляет фактическую боевую тревогу. Штаб флота радиограммой сообщил, что береговые посты зафиксировали в территориальных водах Советского Союза неизвестный военный корабль, идущий со стороны Балтийского моря в направлении на Таллинн. Приказано принять меры к недопущению проникновения неизвестного военного корабля в глубь территориальных вод СССР и заставить его покинуть их.

   Послушный воле командира, корабль рванулся на сближение с чужаком. Догнав его, корабль лёг на параллельный ему курс в расстоянии двух-трёх кабельтовых* от него. На корабле тревожная атмосфера. Чужой корабль действительно военный, что хорошо видно по зачехленным артиллерийским установкам и торпедным аппаратам. Он невозмутимо, не обращая внимания на советский корабль, продолжает следовать в направлении Таллинна.

   На мостике советского корабля все всматриваются в чужака, пытаясь определить его национальную принадлежность. Флага на чужаке нет, а по бортовому номеру государственную принадлежность не определить.  Что за дьявольщина?

   На мостике советского корабля лихорадочно думают что делать, как поступить. Международное право допускает мирный проход любого корабля через территориальные воды любого государства.   Чужак шёл с зачехленными орудиями, не таясь и не производя никаких маневров и действий. Это значит, что его плавание через территориальные воды СССР соответствовало статусу мирного прохода. Но куда  он шел? Если в Таллинн, о чем свидетельствовало направление его движения, то почему об этом неизвестно советским властям? Кто-то на мостике советского корабля даже предложил дать предупредительный выстрел. Но как отреагирует на это чужак? Всё же все службы заняли свои места по боевой тревоге, и кранцы первых выстрелов были открыты, орудия заряжены. Комендоры ждали приказа.

    Командир  корабля  приказал  сигнальщикам  запросить по международному  своду сигналов  национальную  принадлежность  чужака.   Ответ  удивил  всех  на  советском корабле.  Он  тоже  запросил  наш корабль о национальной принадлежности.

   Вот это номер! Идёт в наших водах, да ещё спрашивает, кто мы такие.

   - Не показать ли ему сигналом, что мы эфиопы, - вслух думает командир.           

   Тем не менее, дело принимает серьезный оборот.

   Штурман, обращаясь к командиру, говорит:

   - Надо флаг поднять. Мы же без флага идем. И он тоже без флага. Сейчас ночь, хотя и светло. Вот мы и не понимаем друг друга.

   До  подъёма  флага   по  корабельному уставу   было  ещё  больше  двух  часов.   Флаг

поднимается в восемь часов утра, а сейчас идёт только шестой час.

   - Вот оно в чем дело, - говорит командир. - Поднять флаг!

     Сигнальщики выполнили приказание, и на гафеле заполоскал советский военно-морской флаг. В ответ чужак тут же поднял свой. Это был флаг ФНРЮ.

   - Югослав! – вырвалось у всех на мостике нашего корабля.          

   - Вот так штука! – говорит командир. – Тито же сейчас в Советском Союзе! Что он, за ним идёт? Или провокация? Надо связаться с чужаком.        

   Когда с ним была установлена связь по международному своду сигналов, выяснилось, что это учебный военный корабль Югославии идёт с курсантами в Стокгольм. Но ведь Стокгольм находится в противоположной стороне, о чём ему было незамедлительно указано.  В ответ югослав сообщил,  что это грубая ошибка его штурмана,  прочитавшего на транспортире цифру, противоположную нужной. Сообщив это, югослав извинился и сразу же начал разворачиваться на противоположный курс.

   В принципе, такая ошибка возможна, так как на штурманском транспортире цифры нанесены попарно, отличающиеся друг от друга на 180 градусов. Вот он и шёл в противоположную сторону. Ошибка эта, конечно, нелепая по своей сущности, из-за невнимательности. Да ещё на учебном судне. Чему же они учат своих курсантов?

   Югослав развернулся и пошёл в сторону Стокгольма.

  Наш корабль проводил его до выхода из советских территориальных вод, пожелал ему счастливого плавания и приступил к продолжению несения боевого дежурства.

   И надо же было случиться этому инциденту именно в тот момент, когда маршал Иосип Броз Тито гостил в Советском Союзе. Хорошо ещё, что не дошло до применения оружия.

________________________

* Кабельтов – одна десятая часть морской мили, т.е. 185 метров