Нет, пожалуй, другого высокогорного района, который пользовался бы столь пристальным и непоколебимым вниманием альпи­нистов из разных уголков земли, как Гималаи. Быть может, ни в одних других горах не совершалось столько подвигов в противо­борстве человека с природой, и нигде больше не происходило столько трагедий.

"Гималаи" в переводе с хинди – "царство снегов". Действи­тельно, это одно из крупнейших естественных хранилищ снега и льда. Простираясь от 73° восточной долготы на северо-западе до 96° восточной долготы на юго-востоке, Гималаи вытянулись почти на две с половиной тысячи километров, достигая на отдельных участках ширины 350 километров. Этот высочайший горный хребет отделяет суровое Тибетское нагорье от знойного полуострова Ин­достан.

Величавое спокойствие заснеженных гималайских громадин, уходящих далеко в голубую прозрачную высь, обманчиво. Ежеми­нутно здесь с оглушительным грохотом сходят лавины и камнепа­ды; медленно сползают вниз гигантские ледники, оглашая глубокие ущелья канонадой трескающегося льда; стремительно бегут горные речушки, преодолевая на своем пути бесчисленные пороги и стремнины. В недрах "царства снегов" не затихают горообразо­вательные процессы. Свидетельство тому – большие и малые землетрясения, неустанно сотрясающие Гималаи и их ближайшие окрестности.

Самая высокая здешняя горная цепь – Главный гималайский хребет, возвышающийся в среднем на 6000 метров. Каждая его вершина поднимается над плотно сомкнутым рядом других, протянув­шихся зубчатым частоколом с запада на восток. Здесь расположены десять из четырнадцати восьмитысячников планеты. Здесь же, в самом сердце Гималаев, в географической точке с координатами 27°59° 16°* северной широты и 86°55°40°*' восточной долготы на­ходится "макушка планеты" – легендарный Эверест.

У этой вершины несколько названий: непальское – Сагарматха (Властелин неба), тибетское – Джомолунгма (Богиня – мать гор) и европейское – Эверест.

Относительно "роста" Горы долгое время не было полного согласия. Различные измерения давали разные высоты: 8839,8 (так считалось в прошлом веке), 8882, 8888, 8842... В конце концов появилась цифра 8848, которую в настоящее время счита­ют наиболее точной.  

История открытия высочайшей точки планеты самая что ни на есть прозаическая. Она не связана ни с великими географи­ческими экспедициями, ни с романтическими приключениями все­мирно известных или вовсе безвестных путешественников, Эверест открыли совершенно случайно... в тиши кабинета.

В середине прошлого века английские топографы вели под­робное изучение Непальских Гималаев, Они, правда, не пытались подниматься на высокие пики (это считалось в те времена абсо­лютно бесперспективным занятием), а производили засечки хоро­шо видных издалека вершин, которые имели широко известные мест­ные названия. Всем остальным безымянным и вроде бы ничем не примечательным пикам, попавшим в поле зрения, присваивались порядковые номера.

После долгих полевых фотосъемок топографы уточняли коор­динаты и высоты характерных точек. Как-то один из сотрудников геодезической службы, склоненный над заваленным таблицами и ма­тематическими выкладками столом, вдруг подпрыгнул от радости и закричал: "Я открыл величайшую вершину мира!" Высочайшей точкой планеты оказался скромный, засеченный на заднем плане пик, обоз­наченный римской цифрой XV. Случилось это, если можно так выразиться, застольное открытие в 1852 году.

Еще через четыре года англичане после долгих раздумий наз­вали "Пик XV" – Эверестом по имени своего соотечественника пол­ковника Джорджа Эвереста, возглавлявшего некогда Геодезический комитет Индии. Кстати говоря, сам полковник никакого отношения к открытию вершины не имел (он покинул Индию почти за десять лет до этого события), да и саму гору в глаза никогда не видел.

Как бы там ни было, но открытие стало шумной сенсацией. А каждая сенсация, как известно, порождает массу споров, слухов, домыслов и самых невероятных гипотез. В данном случае их было особенно много – ведь речь шла, шутка ли сказать, о самой высо­кой горе планеты. Но до Эвереста этот почетный титул носила не одна гора, не две, даже не три.

Несколько столетий считалось, что нет горы выше, чем Монблан (4807 м) в Альпах. В 1745 году пальма первенства неожидан­но перешла к вулкану Чимборасо (6300 м), открытому французской геодезической экспедицией в Андах. В начале ХIХ века географы несказанно удивились, выяснив, что существуют куда более высокие вершины, превышающие 8000 метров. Высочайшей точкой планеты стал считаться пик Дхаулагири (8221 м) в Центральных Гималаях. Затем почетный титул перешел к другому гималайскому восьмитысячнику – Канченджанга (8598 м).

И вот в 1852 году появился очередной претендент на мировое первенство. Очередной, но может быть, не последний? Эту версию поспешил проверить в частности немецкий географ Герман фон Шлагинтвейт, срочно отправившийся в Гималаи после сенсации  с "Пиком ХV".

Своими  "исследованиями" он действительно опроверг (времен­но) приоритет Эвереста, ошибочно приняв его за вершину, которую местные жители называли Гауризанкар. Тем не менее, ученому удалось убедить всех (кроме англичан) в правильности своего открытия. Более полувека именно Гауризанкар на большинстве географических карт значился высшей точкой планеты.

Только в начале нашего века справедливость восторжество­вала. После более точных замеров выяснилось, что Эверест и Гауризанкар – совершенно разные вершины, отдаленные друг от друга почти на шестьдесят километров. Больше того, оказалось, что высота эверестского лжеконкурента невелика – всего 7145 метров. Казалось, что теперь авторитету Эвереста ничего не гро­зит. Но не тут-то было.

В последующие годы предпринимались неоднократные попытки доказать, что есть на земле вершины и повыше – девятитысячники. Особо усердствовали американцы. В 1929 году они сообщили о существовании Миньяк-Ганкара в Тибете высотой 9145 метров, но оказалось, что гора на километр с лишним пониже. В 1944 го­ду газеты поведали изумленному миру документальный рассказ американского летчика о пике на границе Тибета и Китая, кото­рый был намного выше его самолета, летящего на высоте 9300 метров. Позже выяснилось, что в этом районе нет не только девятитысячников, но и семитысячников.

Тем не менее пять лет спустя неунывающие янки с большой помпой проводили в Гималаи отлично оснащенную экспедицию на поиски горы, превышающей Эверест. По возвращению руководитель экспедиции некто Л. Кларк заявил, что такая вершина обнаружена – 9040 метров. Но очередная сенсация оказалась очередной липой. Больше американцы не искали девятитысячников, а англичане тем временем настойчиво штурмовали Эверест, который так и остался (во всяком случае на сегодняшний день) высочайшей точкой плане­ты.

Теперь уж трудно установить, кому первому пришла в голову мысль взобраться на Эверест. Во всяком случае, англичанин Чарльз Брюс еще в 1893 году планировал восхождение. В конце XIX – самом начале XX века англичане пытались орга­низовать альпинистские экспедиции в Гималаи, но по разным причинам они срывались.

Лишь в 1921 году английские альпинисты, выйдя из Дарджилинга в Западной Бенгалии и обогнув Непал с востока, дошли до подножия Эвереста. Маршрут этот длиной почти в пятьсот километров далеко не самый удобный, но границы Непала оставались по-прежнему наглухо закрыты для иностранцев. Так что идти более  коротким и удобным путем с юга не представлялось возможным.

В I921 году англичане не ставили перед собой задачу штурмовать гору. Они провели чисто разведочную экспедицию, которая увенчалась значительным успехом. Во-первых, удалось составить подробную обзорную карту района. Во-вторых, небольшая группа  во главе с лучшим английским альпинистом того времени Мэллори сумела подняться на перевал Чанг-Ла (6985 м), наметив наиболее вероятный маршрут на северное ребро и далее на вершину.

Итак, первый шаг был сделан. За ним последовал второй – более решительный и уверенный. В 1922 году несколько альпинис­тов впервые смогли, поднимаясь к вершине гималайского исполина, выйти за пределы восьмикилометровой высоты. Но именно с этого шага Эверест открыл счет своим жертвам – семь шерпов погибли в лавине.

Наибольший успех из всех довоенных экспедиций англичан выпал на 1924 год, хотя этот успех был вновь омрачен гибелью людей. После первой безуспешной попытки Э. Нортона и Т. Сомервелла на штурм вершины вышли молодой альпинист Э. Ирвин и его много­опытный товарищ Д. Мэллори, у которого это была третья по счету экспедиция на Эверест за последние четыре года.

Двойка успешно начала подъем из штурмового лагеря на вы­соте 8145 метров, относительно быстро продвигаясь вперед. По­том их фигуры скрылись в тумане и, спустя какое-то время, пока­зались вновь. На снежном склоне, ведущем к последнему уступу у подножия вершинной пирамиды, снизу была видна движущаяся точка, которая приблизилась к снежному выступу. Следом появилась вто­рая, на гребне они встретились. Затем первая точка приблизилась к скальному выступу и вскоре оказалась наверху, вторая сделала то же самое. Мэллори и Ирвин находились на высоте примерно 8540 метров. До вершины оставалось совсем немного.

Потом все это захватывающее зрелище скрылось в тумане. Больше никто и никогда их не видел. До сих пор не прекращаются споры о том, покорили ли они гору или погибли на ледовых склонах за несколько сот метров до вершины? Что стало причиной их смерти? На эти вопросы нет и вряд ли когда будет ответ. Правда, спустя девять лет на высоте 8450 метров был найден ледо­руб Мэллори или Ирвина, хранящийся ныне в лондонском Альпий­ском клубе. Впрочем, эта находка нисколько не прояснила причи­ну трагедии. Эверест умеет хранить свои тайны.

В последующие, предвоенные годы англичане организовали еще несколько экспедиций со стороны Тибета. Загадок станови­лось все меньше, успех был, казалось, рядом – всего в несколь­ких сотнях метров. Но как раз на эти метры не хватало то сил, то удачи. Экспедиции отступали вниз, часто теряя на склонах своих товарищей.

Оказалось, что достичь Южного и Северного полюсов намно­го проще, чем взглянуть на мир с вершины Эвереста, кем-то об­разно названного «третьим полюсом» земли. Рождались невероятные истории. Будто бы каждую экспедицию неотступно сопровож­дают тени погибших. Будто бы покорить великан невозможно, потому что сама природа бдительно охраняет его от людей.

Но попытки покорения Эвереста не прекращались. На него, кстати, пытались покушаться не только отлично оснащенные экс­педиции, но альпинисты и даже неальпинисты-одиночки. Самый известный из них – англичанин Морис Уилсон.

Демобилизовавшись из британской армии в чине капитана, он решил целиком посвятить себя религии. Вскоре он пришел к выводу, что подняться на Эверест не так уж сложно. Надо только трехнедельным постом очистить себя от земной скверны и, укре­пив таким образом тело и дух, смело идти вверх.

Для начала он решил вылететь из Индии в сторону Эвереста и, посадив самолет на его склоне, пешком отправиться на вер­шину. Но самолет задержали в Индии английские власти. Тогда Уилсон тайно проник в Тибет, приобрел местную одежду и, наняв трех проводников, отправился в дорогу. Не имея никакого альпи­нистского снаряжения и никакого опыта, он все же ухитрился доб­раться до высоты 6400 метров.

Проводники попытались уговорить Уилсона прекратить беспо­лезные попытки, но, не добившись успеха, ушли вниз. Несколько раз полубезумный отставной капитан в одиночку пытался поднять­ся еще выше на Северное седло (7000 м), но без успеха. В конце концов он умер от истощения и обморожений. О его злоключениях стало известно из дневника, который нашли год спустя, в 1935 году, английские альпинисты рядом с трупом Уилсона.

Попытки проникнуть без разрешения властей в Тибет и взой­ти на вершину повторялись еще дважды: в 1947 году канадским альпинистом Э. Денманом и в 1951 году датчанином К. Бекер-Ларсеном. Но никому из них не удалось подняться даже на Северное сед­ло. Ни экспедициям, ни одиночкам высочайшая гора планеты поко­ряться не собиралась. На помощь пришла авиация.

В 1933 году англичане организуют разведывательный полет в Гималаи. Его основная цель – заснять район Эвереста с воздуха,  а заодно доказать превосходство новых английских самолетов «Пегас» над американскими при полете на больших высотах со зна­чительным грузом горючего. Доказали ли англичане преимущество своих самолетов над американскими – не столь важно для альпиниз­ма. Главное, что во время второго полета удалось сделать доста­точно хорошие аэрофотоснимки.

В 1942 году на сей раз американский летчик Р. Скотт при испытании нового типа бомбардировщика по собственной инициативе заснял с воздуха Эверест, Макалу, Лхоцзе, Канченджангу и привез их отличные фотографии, которые очень пригодились как альпинис­там, так и географам.

Вторая мировая война надолго отвлекла от покорения высо­ких гор. После ее окончания ситуация в борьбе за победу над Эверестом резко изменилась. После провозглашения независимости Индии в 1947 году англичане утратили монополию на штурм высо­чайшей вершины планеты, и в борьбу за ее покорение включились альпинисты других стран. К тому же после открытия границ Непа­ла стал доступен южный путь в Гималаи, более короткий и прос­той, чем северный.

В 1950 году американцы организуют небольшую экспедицию для изучения южных подходов к Эвересту и приходят к выводу, что этот путь неперспективен. В том же году французы Морис Эрцог и Луи Ляшеналь покорили Аннапурну (8078 м), открыв счет побе­дам над восьмитысячниками планеты. Англичан по-прежнему интересовал лишь Эверест. В 1951 году они организуют экспедицию для изучения пути к нему со стороны Непала, однако выполнить пос­тавленные задачи – пройти в Западный цирк и наметить возможный маршрут к вершине через Южное седло между Эверестом и Лхоцзе им не удалось. (Зато им удалось впервые сфотографировать следы «снежного человека»).

В следующем году в борьбу включились многоопытные швейцар­ские альпинисты, которые чуть было не увели победу у англи­чан. Кстати, швейцарцы предполагали провести совместную экспе­дицию в 1952 году, но англичане отказались, рассчитывая, веро­ятно, в случае неудачной швейцарской попытки выйти самостоятель­но на штурм в следующем году. Для них это было делом престижа.

Эверест отбил обе, весеннюю и осеннюю, попытки швейцарских восходителей взойти с южной стороны на его вершину, хотя они как никто другой были близки к цели. Один из лучших альпий­ских проводников того времени Раймон Ламбер и шерпа Тенцинг Норгей достигли высоты 8600 метров. Но непогода и крайняя ус­талость заставили их повернуть назад.

Хотя вершина осталась в очередной раз непокоренной, экс­педиция завершилась весьма успешно. Швейцарцы менее чем за один год сумели впервые преодолеть ледопад Кхумбу и проникнуть в Западный цирк, разведать и проложить маршрут почти до самой вершины. Они приоткрыли «южные ворота» Эвереста и во многом помогли англичанам победить наконец высочайшую вершину планеты.

Найдя Эверест среди немыслимого хаоса гималайских пиков, вычислив его высоту, заплатив несколькими человеческими жизня­ми, затратив немало сил и средств на организацию девяти экспе­диций, англичане считали, что заслужили право оказаться первы­ми на высшей точке планеты. Нельзя, конечно, не учитывать их заслуги в покорении «третьего полюса» земли, но нельзя также забывать, что до швейцарских экспедиций Эверест был монопольно «английской горой».

Как бы там ни было, но в 1953 году англичане намеревались  во что бы то ни стало победить Эверест. Экспедицию возглавил полковник Джон Хант, опытный организатор и альпинист, принимав­ший участие в нескольких восхождениях в Гималаях. В состав аль­пинистской группы входили такие опытные гималайцы, как Ч. Эванс, Т. Бурдиллон, А. Грегори, Э. Хиллари, Д. Лоу, У. Уайли, У. Нойс и другие. В Непале к ним присоединился знаменитый к тому времени шерпа Тенцинг Норгей, возглавивший высотных носильщиков.

Экспедиция готовилась особенно тщательно. Была детально разработана тактика движения к вершине и каждый восходитель четко знал свои задачи. Было создано и испытано первоклассное по тем временам кислородное оборудование. Участники прошли дли­тельную и серьезную физическую подготовку. До мелочей были про­думаны вопросы питания и экипировки.  (Предусматривалось даже взять с собой облегченный миномет для искусственного срыва ла­вин со склонов, окружающих Западный цирк). Словом, англичане под­готовились к решающему штурму, пожалуй, основательнее, чем все предыдущие экспедиции вместе взятые.

На подходах 350 носильщиков несли многотонный груз. Орга­низовывать верхние лагеря помогали двадцать опытных шерпов. Прошло три месяца напряженной работы, 26 мая первая двойка в составе Чарльза Эванса и Тома Бурдиллона вышла на штурм Эверес­та. Упорно продвигаясь к цели, они достигли его южной вершины – 8750 метров. Никто и никогда не поднимался так высоко. До за­ветной цели оставалось менее ста метров по вертикали и не более трех часов хода.

Но на решающий бросок к вершине не хватило сил. Трезво оце­нив ситуацию, двойка повернула назад. Они возвращались медлен­но и осторожно, попеременно страхуя друг друга. Все же не обош­лось без срывов. Неожиданно сорвался Эванс и, пролетев по скло­ну на всю длину веревки, увлек за собой напарника. К счастью, у Бурдиллона хватило сил зарубиться ледорубом и задержать паде­ние. С трудом сильнейшие альпинисты Англии вернулись в лагерь  на Южном седле.

Теперь единственная надежда оставалась на вторую штурмо­вую двойку Хиллари – Тенцинг. 28 мая они с помощью вспомогательной тройки занесли необходимое снаряжение до высоты 8500 метров. Здесь на небольшой площадке под скальной стенкой, которую Тенцинг заприметил еще год назад во время восхождения с Ламбером, был разбит штурмовой, девятый по счету, лагерь.

Настало утро 29 мая. Стояла ясная и безветренная погода. В 6.30, надев кошки и громоздкую кислородную аппаратуру, Хиллари и Тенцинг отправились в путь, которому суждено было навеч­но войти в историю мирового альпинизма. Пройдя несколько вере­вок, они увидели оставленные для них Эвансом и Бурдиллоном бал­лоны с остатками кислорода. К девяти часам, преодолев 12-мет­ровую лавиноопасную стенку, восходители поднялись на южную вер­шину Эвереста.

Отсюда был хорошо виден весь оставшийся путь – узкий кру­той предвершинный гребень казался почти непреодолимым. Немного отдохнув, Хиллари и Тенцинг пошли вверх, вырубая ступени в твердом фирне. Подошли к 10-метровой отвесной скальной стенке. Пройти ее для опытного скалолаза не сложно, но на высоте около 8800 она могла стать непреодолимым препятствием.

Единственно возможным путем оказалась узкая расщелина между скалой и снежным карнизом. Упираясь в него ногами и ис­пользуя зацепки на скалах, Хиллари медленно продвигался вверх. Выбравшись из щели, он долго лежал без движения, восстанавли­вая силы для страховки напарника. Снова вверх. Гребень начал поворачивать вправо. Они шли и шли, время от времени вырубая ступени, но пути, казалось, не будет конца. Неожиданно гребень начал резко уходить вниз.

29 мая в 11.30 новозеландец Эдмунд Хиллари и шерпа Тенциг Норгей поднялись на вершину, которая долгие годы остава­лась непобежденной. Победа над Эверестом стала одной из самых долгожданных сенсаций XX века, а его покорители мгновенно при­обрели мировую известность.

Многие полагали, что после первовосхождения интерес к «третьему полюсу» земли ослабнет. Но нет. Гора продолжала, слов­но магнит, притягивать к себе альпинистов из разных стран мира. В 1956 году еще четверо восходителей из Швейцарии поднялись на вершину Эвереста. (К тому же швейцарцам удалось покорить соседнюю, четвертую по высоте вершину планеты – Лхоцзе). Четыре года спустя тут побывали три китайских спортсмена. (Они прошли новым маршрутом с севера и взошли на вершину ночью).

Через десять лет после первопокорения Эвереста в битву за него вступили американские альпинисты. Это была самая оснащен­ная и многочисленная экспедиция. Почти тысяча носильщиков дос­тавили 30 тонн груза к базовому лагерю. Более тридцати опытных шерпов сопровождали альпинистов наверху. Первоначально планиро­валось совершить восхождение на Эверест и соседние – Лхоцзе и Нупцзе.

Однако позже эти гималайские гиганты решили оставить в по­кое, сосредоточив все усилия на одном Эвересте. Список победи­телей пополнился еще шестью именами. К тому же впервые был прой­ден путь по Западному гребню со спуском по Юго-восточному греб­ню, то есть сделан первый траверс вершины.

В 1965 году (после двух неудачных попыток в I960 и 1962 годах) на Эвересте побывали девять участников индийской экспе­диции. Пятью годами позже японцы организовали сразу две экспе­диции, имевшие обширные и сложные программы. Одна группа долж­на была штурмовать Эверест с Южного седла по пути первовосходи­телей, вторая – пройти сложнейшую юго-западную стену. Самостоятельная горнолыжная экспедиция планировала осуществить спуск Ю. Миypa с вершины на Южное седло, далее до Западного цирка и снять об этом рискованном трюке фильм.

Выполнить полностью удалось лишь часть программы – четыре человека дошли до цели по классическому маршруту. Пройти юго-западную стену не удалось, хотя и была достигнута высота 8050 метров. От горнолыжного спуска с вершины Эвереста сразу же
пришлось отказаться. Тем не менее Ю. Миура спустился на лыжах почти с Южного Седла (7986 м) до Западного цирка, развивая на отдельных участках скорость до 170 километров в час.

Но даже эти успешные экспедиции, значительно удлинившие список покорителей Эвереста, одновременно добавили число его жертв. В 1963 году во время преодоления ледника Кхумбу в ледо­вом обвале погиб американец Д. Брайтенбах. К тому же одной из двоек пришлось после успешного штурма ночевать на высоте 8540 метров без кислорода, без пищи и питья, без спальных мешков и палатки. От неминуемой гибели их спасла погода, которую никто и никогда здесь в это время года не наблюдал: мороз лишь минус 18 и абсолютное безветрие.

Особенно много жертв было во время проведения японских экспедиций 1970 года. Погибли шерпа на ледопаде Кхумбу и япон­ский альпинист: измученный высотой и стужей уже на спуске, он сорвался с гребня. Шесть шерпов, обслуживающих горнолыжную экспедицию, были погребены в ледовом обвале. Да и Ю. Миура был на краю гибели, когда в конце своего головокружительного спус­ка упал, и лишь стабилизирующий парашют позволил ему чудом ос­тановиться в нескольких десятках метров от бездонной пропасти.

Так что даже в наиболее успешных экспедициях случались трагедии, или же до трагедии было недалеко. Покорение Эвереста всегда проходит на грани человеческих возможностей. Всегда на пути альпинистов стоят труднопреодолимые барьеры, воздвигнутые самой природой.

Прежде всего высота. Кислородная недостаточность лишает спортсмена аппетита и сна, притупляет чувство опасности и стра­ха, вызывает головную боль и тошноту, изматывает силы и нервы, порождает галлюцинации. (Пожалуй, самая известная история про­изошла с англичанином Френком Смайзом, который в 1933 году попытался взойти на вершину в одиночку, после того как его напар­ник повернул назад. Находясь на высоте около 8200 метров, Смайз нисколько не сомневался, что связан веревкой с напарником и даже протянул кусочек мятного кекса своему воображаемому спутни­ку).

Добавьте ко всему этому ураганные ветры, неожиданно налетающие с бешеной скоростью, и морозы, зашкаливающие ртутный стол­бик термометра; всесокрушающие лавины и глубокие трещины в лед­никах, припорошенные свежевыпавшим снегом; пургу, длящуюся не­делями, и необычайную сухость воздуха, вызывающую мучительный кашель. Словом, на пути альпинистов множество преград, и успеш­но дойти до цели удается далеко не всем.

Эверест не раз подтверждал справедливость того, что в аль­пинизме не бывает статистов и звезд, что успех делится по­ровну между всеми участниками. Трагично и бесславно закончилась, к примеру, первая международная экспедиция 1971 года, начатая с грандиозной помпой под аккомпанемент громогласной рекламы, и планировавшая прохождение юго-западной стены.

В ее состав входили сильные восходители из Англии и США, Франции и Италии, Японии и Норвегии, ФРГ и Австрии, Индии и Швейцарии. Руководитель экспедиции опытный М. Диренфурт встре­тился со своими будущими подопечными лишь в Катманду за несколь­ко дней до выхода в горы. Да и многие спортсмены видели друг друга впервые в жизни. Сразу же возникли разногласия относитель­но того, кто выйдет на штурм вершины и кому суждено быть в ро­ли вспомогателей. День ото дня разногласия обострялись. В конце концов экспедиция развалилась и, потеряв одного альпиниста, отступила.

На следующий год еще одна международная, на сей раз чисто европейская экспедиция, планировавшая также пройти юго-западную стену, по тем же причинам не смогла добиться успеха. В дальней­шем борьба за Эверест шла с переменным успехом, но всегда зало­гом победы было истинное товарищество и отсутствие эгоизма.

С каждым годом усложнялись задачи, которые ставили перед собой восходители. На Эверест прокладывались все новые маршруты. По-прежнему нерешенной проблемой оставалась юго-западная стена. После первой безуспешной попытки японцев в 1970 году пройти стену неоднократно пытались экспедиции из разных стран, но все они терпели неудачи и отступали.

В 1975 году англичане под руководством Кристиана Бонингтона снова вышли на штурм юго-западной стены. (Они выбрали очень сложный маршрут. Впрочем, самая труднопреодолимая его часть равнялась по протяженности примерно половине пути советских альпинистов из лагеря III в лагерь IV и была значительно проще его).

К. Бонингтон уже возглавлял подобную экспедицию три года назад, но она не принесла успеха. Кстати, тогда он, раздосадованный неудачей, заявил журналистам, что никогда больше не вернется на Эверест. Все же многоопытный гималаец вернулся, чтобы пройти наконец злосчастную стену, чтобы его соотечествен­ники побывали на вершине Эвереста.

Парадоксально, но факт: на вершину вершин действительно не ступала нога англичанина. Хотя честь покорения «третьего полюса» земли принадлежала английской экспедиции, но тогда, в 1953 году, как известно, вершину покорили новозеландец и шер­па. Позже на Эвересте побывали альпинисты многих национальнос­тей, но англичанам по-прежнему не везло. Бонингтон мечтал ис­править эту несправедливость.

В состав своей экспедиции 1975 года Кристиан Бонингтон включил девятнадцать британцев, многие из которых уже штурмо­вали юго-западную стену. К примеру, для Д. Хэстона и Д. Скотта это была третья попытка, и именно она принесла наконец успех. Преодолев большую часть стены, а затем уклонившись к востоку, Дугэл Хэстон и Дат Скотт вышли на Южную вершину и, продвигаясь далее по классическому маршруту, в шесть вечера покорили Эве­рест.

Возвращение назад едва не закончилось трагедией. Восходи­тели вынуждены были заночевать в вырытой ими снежной пещере на высоте 8750 метров. У них не было ни спальных мешков, ни кисло­рода, ни пищи. Хэстон и Скотт, не сомкнув глаз, чтобы не замерзнуть, провели кошмарную ночь на этой космической высоте и на  следующий день все же благополучно спустились в предвершинный лагерь.

Трагедия, однако, разыгралась спустя день, когда по проложенному маршруту к вершине направились еще четверо восходителей. Двое из них, англичанин Питер Бордмэн и шерпа Пертемба, благо­получно достигли цели. Возвращаясь назад примерно на 8800 мет­ров, они встретили Майкла Бэрка (его напарник вернулся в штур­мовой лагерь из-за неисправности кислородной аппаратуры и по­тери кошки), который собирался идти и дальше в одиночку.

Расставаясь, они сфотографировали друг друга. Это оказа­лось последней фотографией Бэрка. Погода вскоре ухудшилась. Началась метель, все вокруг утонуло в плотных облаках. Ни в этот, ни на следующий день Бэрк не вернулся в лагерь. Его поиски ока­зались безрезультатными. Как он погиб? Достиг ли вершины? Эта трагедия стала, по словам Кристиана Бонингтона,  «жестоким на­поминанием, насколько тонка грань между жизнью и смертью на Эвересте, как бы ни была сильна команда!»

И все же. Как бы ни была «тонка грань между жизнью и смертью на Эвересте», его продолжали штурмовать все новые и но­вые восходители. К началу 1982 года к вершине было проложено семь маршрутов. Шесть человек побывали здесь дважды, другие шли весь путь без кислорода.

Эверест покорился 19-летнему и 49-летнему альпинистам, четырем женщинам, семейной паре и восходителю-одиночке – зна­менитому итальянцу австрийского происхождения Рейнгольду Месснеру. (Вместе с П. Хабелером в 1978 году он совершил первое в истории бескислородное восхождение на Эверест. Спустя два го­да Месснер снова отправился на Гору. Опять без кислорода и в одиночку, выйдя из базового лагеря на 6500, он уже через два дня в альпийском стиле достиг вершины).

Польские альпинисты осуществили первое зимнее восхождение. С высочайшей вершины планеты француз Пьер Мазо впервые через спутник связи вел прямой репортаж на родину. Он, в частности, говорил: «Я думаю сейчас обо всех моих друзьях-альпинистах, погибших в горах. Я думаю также о тех, кто помог мне, о всех тех, кто не пожалел сил для того, чтобы первая французская связ­ка достигла вершины Эвереста. А еще, – заметил Мазо в конце репортажа, – я думаю о своих старых костях. Ведь мне скоро пятьдесят, а еще предстоит спуск, который почти также сложен, как и подъем».

Пьер Мазо благополучно спустился с вершины, пополнив ряды покорителей Эвереста. Всего же на его вершине до начала работы первой советской экспедиции побывало сто одиннадцать человек из шестнадца­ти стран мира. На первый взгляд много. Может быть, Эверест пе­рестал быть Эверестом, и покорить его уже не представляет тру­да?!

Ничего подобного. Путь к вершине не стал легче. Эверест не собирается сдаваться без боя. Он по-прежнему неласков с при­шельцами и жестоко мстит за любую оплошность. 54 человека по­гибли на его склонах.

Сколько великолепно оснащенных экспедиций вынуждены были отступить. Сколько известнейших восходителей не вернулось вниз уже после победы. В истории покорения высотного полюса земли таких примеров немало. Эверест есть Эверест. Он никому не дела­ет скидок. Легких путей к вершине нет. Не было и не будет...