Начнем с грамматического пояснения. Почти все крылатые выражения, вошедшие в русский язык из библии, особенно — Нового Завета, являются разновидностью идиомы (от греч. idioma — своеобразное выражение), то есть, значение такого словосочетания не идентично значениям составляющих слов, в том числе служебных. Это всякий квалифицированный читатель канонических книг «держит в уме», но в обыденной речи то же словосочетание обедняется и воспринимается как прямое, однозначное утверждение. Именно это произошло с выражением, вынесенным в заголовок авторского предисловия.

Действительно, в обыденном понимании кумир твердо ассоциируется с фетишем, объектом слепого поклонения. Но евангельский (и ветхозаветный) смысл этого выражения именно идиоматичен, многозначен: здесь кумир «равноправно» и фетишем может являться, и своего рода антифетишем. В последнем случае можно смело трансформировать утверждение: «Не сотвори себе антикумира», если под собственно кумиром подразумевать житейское, фетишизированное.

В применении же к образу Вождя — так мы для единообразия, следуя правилам герменевтики, и будем называть Иосифа Виссарионовича — в полной мере преобладает именно исходный, евангельско-библейский смысл высказывания о несотворении кумира/антикумира.

Самое существенное, что в отношении личности Вождя совершенно нет людей равнодушных — из тех, конечно, кому хотя бы в общих чертах его имя знакомо, но мнения их резко полярны: либо кумир, либо же антикумир. А это и есть непререкаемое свидетельство того, что Вождь был, есть и будет в истории нашей страны и всего мира выдающейся личностью.

...Написал четыре кратких, вводных абзаца и на три месяца отложил рукопись: то ли профессорские и исследовательские дела отвлекли, постоянные хлопоты с выпуском журнала «Приокские зори», который редактирую уже пять лет со дня его основания. Опять же сдал в печать новую книгу — повесть «Страна холода (Детство в Гипербореях)», а ведущее сейчас в стране научное издательство «УРСС» (Москва) наконец-то, почти после годичной задержки — со ссылкой на кризис мирового финансово-спекуля­тив­ного империализма с примкнувшей к нему (это как Шипилов в свое время) Россией — начало готовить к изданию мою научную четырехтомную монографию «Феноменология ноосферы» — даль­нейшее развитие учения В. И. Вер­над­ского о переходе биосферы в ноосферу, то есть, сферу-планету разума. Понятно, с учетом современного уровня знания, Владимиру Ивановичу в 20-е годы ХХ века не известного.

А вот сейчас прокрутил все это в голове и рассмеялся. Над собой и своими неуклюжими попытками самооправдания; дескать, у плохого танцора всегда пол виноват: щербат или неровен. Дело все в том, что, во-первых, видно, не до конца продумал «генеральную линию» этой повести, ибо привык заносить на бумагу, далее уже ничего не исправляя, уже в мыслях построенную от А до Я книгу. Во-вторых, требовался некий толчок, запусковый механизм на творческий процесс и горение души, позволивший бы выйти из апатии, несколько затянувшейся по причине некоторой доли усталости — все же за уходящий 2009-й год издал три художественные книги, включая 700-страничный роман «Любовь новоюрского периода» — и неуютного климата наших мест в этом же году: холодное лето плавно перешло в аномально теплую осень и уже в такую же декабрьскую «зиму». В итоге половина года — какие-то слякотные сумерки.

Как уже повелось в наших палестинах со времен Горби-демократизатора, такой запусковый толчок может быть только в форме полного негатива. И случается он ежегодно в августе или поздней осенью. Первое — это дефолт, «Курск», спектакль ГКЧП опять же. А мрачная поздняя осень — это «Норд-ост», серийные взрывы, пожары, словом, полный апокалипсис. Метко еще Андрей Платонов заметил, что (пишу по памяти, потому не закавычиваю) русское овражистое поле в половине девятого поздненоябрьского утра есть апокалипсическое видение. И дважды апокалипсическое, если на этом малорадостном фоне гремят взрывы, пылают пожары, без конца людская кровь льется.

А в этом-то году позднеосенний апокалипсис и вовсе приобрел зловещую ритуальность: с интервалом в неделю, по пятницам, ночью... Причем «Невский экспресс» подорвали в первый день мусульманского праздника Курбан-байрам и в годовщину ареста подозреваемых в подрыве того же «Невского экспресса» 13 августа 2007 года. И как-то очень уж резво, в голливудском стиле, ответственность за нынешний взрыв взяли на себя «ваххабиты» из чеченской бригады шахидов «Риядус Салихийн» и одновременно с ними вовсе немыслимые бойцы из некой группы «ингерманладских сепаратистов» под названием «Комбат-18».

С ума можно сойти! Уже и наши мирные чухонцы из-под Питера объявили России рельсовую войну. А если добавить к сказанному, что в тот же день на ВДНХ (ныне ВВЦ) устанавливали после семилетнего ремонта «Рабочего и колхозницу» Веры Мухиной, то совсем можно увязнуть в конспирологии.

...И еще нелишне напомнить, что этим экспрессом ездят люди не бедные, цена билета четыре тысячи рублей, а вечерним пятничным и вовсе сановитые: питерские выдвиженцы в уик-энд возвращаются с недельной службы в Белокаменной на выходные в Северную столицу: навестить домашних, еще не успевших перебраться в Москву. Заставляет задуматься, да?

Прошла неделя, причем обычно многоречивое телевидение как-то вяло поговорило об аварии на Николаевско-Октябрьской железной дороге и спустило на тормозах. И снова в ночь с пятницы на субботу, то есть аккурат между праздничными недельными днями монотеистических религий — самой молодой и древнейшей,— ужасное происшествие в Перми, пожар в «Хромой лошади» (опять мистика): за сотню погибших в одночасье, столько же с тяжелейшими ожогами. И в эту же субботу, в День сталинской конституции, открытие реставрированного «Рабочего и колхозницы» и завершение Курбан-байрама.

Все смешалось в доме Облонских...

Читатель, извини, что дал «кривизну» от линии предполагаемого повествования о Вожде. Это все к делу, к объяснению запускового механизма-толчка. А, собственно, толчок дали две пожилые женщины: я шел с работы домой и, как всегда, путь мой лежал через толстовский сквер с одноименным памятником, усилиями занятой украшательством городской администрации недавно превращенного в некое подобие кладбища (особенно осенью и зимой) с криво установленными надгробными плитами, перемеживаемыми фонтанами. Обгоняя опять же этих двух дам с одной собачкой, кстати соседок по ближнему моему дому, краем уха услышал явно реплику по поводу пермского пожара: «...Ста­лина на них нет!» Некстати вспомнил, что обе почтенные пенсионерки, как они сами говорили, на недавних выборах в тульскую областную думу, оскандаливших город и область на всю страну (25 % избирателей «взяли» открепительные талоны...), голосовали за ныне правящую партию.

Вот так-то, господа-товарищи: когда совсем невмоготу, то только и вспоминаем о Вожде.

Все. Толчок дан, теперь расписался, завелся. Кстати, заодно и придумал рецепт, как, передавая в художественной форме мысли Вождя, стилизовать их под сталинскую ясность и краткость. Рецепт оказался прост: обдумывая перед записью ту или иную фразу «от Вождя», стараться мысленно же произносить ее неторопливо, размеренно и... с имитацией легкого грузинского акцента.

Но все же позволю — роскошь, доступная только авторам — еще одну nota bene. Только-только по главному госканалу ТВ показали сериал-фантазию «Вольф Мессинг. Видевший сквозь время». «Мессинг, лгущий сквозь время»,— как ядовито заметила «Литературная газета». Кстати, в рамках вольнолюбивой фантазии сериал снят замечательно. Особенно на фоне 1000-серийной цыганщины — Кармелиты и бесконечных милицейско-бандитских боевиков.

Так вот, в «Мессинге» персонифицированный Василий Сталин презрительно говорит о кремлевской верхушке, что-де все они боятся Вождя. И еще триста лет после его смерти будут бояться. Совершенно был прав киношный Василий Иосифович: боялись при жизни и теперь опасаются. И всегда будут опасаться, держа в голове и тот факт, что Хрущев, первым оболгавший Вождя и вынесший его из Мавзолея, сам вскоре был ввергнут в ничтожество, в единый миг трансформировавшийся из хозяина 1/6 земной суши, плюс полмира стран-са­тел­литов, в персонального пенсионера союзного значения; это где-то 160 рублей пенсиона.

Казалось бы, в стране уже под двадцать лет проводится перманентная политика государственного антисоветизма, то слегка ослабевая, как сейчас, то возбухая перед выборами главной законодательной и исполнительной власти — чтобы не дать КПРФ свыше 15 % голосов. И Сталин суть для СМИ злодей из злодеев, почище Гитлера и самого Антихриста. Но вот удивительно: на экранах ТВ чего только не плетут о Ленине, его марксистских предшественниках и последователях, героях революций 1905—1917 гг., сталинских наркомах! Как только их всех не пародируют эстрадные смехачи-плясуны! Но вот Троцкий и Сталин — табу, фигуры умолчания. Ну, Лев Давыдыч — это всем понятно, свой СМИ-шникам в доску, нечего его прах тревожить. А вот Сталин-то почему в ТВ-нетях? При всей ненависти этой братии к Вождю? А потому что опасаются, ибо имя его уже приобрело мистический ореол, более того — мистическое значение и смысл. И боятся в жизни очень даже острожные и рассудительные киношники, теле-топ-ведущие и эстрадные смехачи-плясуны, с молоком матерей своих впитавшие мистику и иррациональность Каббалы и демонизацию Франкенштейна, ох, как опасаются всуе поминать имя Вождя! Это уже историей стало. Как могила Тамерлана. Кстати, ее вскрыли без ведома Вождя — 22 июня 1941 года в половине четвертого ночи по московскому времени...

Господь с ними со всеми. И напоследок, в заключении растянувшейся преамбулы, коль вспомнили об истории, еще одна реплика.

Наверное, я очень наивный в практической жизни человек, ибо родился и вырос в Заполярье, в вотчине Северного флота, где люди держат курс по компáсу, а не нос по политическому ветру. Но как-то недавно заинтересовался: а о чем сейчас пишут современные российские писатели? И получилось, что большинство как-то в од­но­часье перекинулись на историческую тематику, причем желательно дальнюю, времен Киевской Руси. Оно и понятно: живых свидетелей Святослава, Олега, Ярослава Мудрого и Владимира Мономаха не сохранилось даже в поколенной памяти. Бери собрания сочинений Карамзина, Соловьева, на худой конец Костомарова, если на­метили об истории ныне самостийно-незалежной сочинять. Далее выбирайте князя, который более люб,— и сочиняйте, что в голову придет, все одно антураж и этнографию, их исторические реалии никто не сможет проверить. Если только профессиональные историки? — Но они беллетристику не читают, нет времени за написанием своих трактатов. Тем более, что некогда самая читающая страна ныне перешла в статус самой пишуще-издающей, хотя бы и тиражами в 100 экз. Налицо превышение предложения над спросом... — Это мы говорим о заматеревших еще во времена направлявших руку с пером обкомов и райкомов.

И молодые сочинители тож ударились в исто­рию, причем новейшую, но — «параллельную», то есть опровергающую формулу римского права: история не имеет сослагательного наклонения. Фабула их книг: а что было бы, если?.. Сам грешен, ввел такое сослагательное наклонение в романе «Историк и его История», опять же о Сталине. Но ведь и подзаголовок у книги соответствующий: авантюрный роман.

Еще можно понять, почему мало пишут на темы современности: жизнь наша настолько идиотична и виртуальна, скучна и однообразна, бессмысленна и пр., что рука не поднимается взять «паркер» китайской фабрикации или положить руки на клавиатуру «компа» того же производства. Это все одно, что изо дня в день смотреть новости-старости по ТВ: бесконечные репортажи из моргов и лицезрение хорошо питающихся от щедрот власти попов-батюшек. Кстати, очередной чудовищный эксперимент над нами: в XXI веке в стране полного атеизма, причем не только и не столько наследия советского периода истории, но еще задолго до революций созревшего в народе отождествления церкви с самодержавием, в такой вот стране еще недавних «мечтателей и героев» снова навязывают ошеломленному народу ту же самую госцерковь!

Итак, о современности писать, что резину жевать. Но ведь какое широченное поле, почти размером в Великую евроазиатскую степь, открылось в начале 90-х годов для романов-фантазий о России 2020-го, 2030-го и так далее годов! Пиши — не хочу. И спрос читательский налицо. Так оно и было еще лет пять-шесть тому назад, а сейчас как обрезало.

На эту тему, как сейчас на новоязе говорят, сказал мне друг и коллега по «универу», многомудрый в жизни Федосеич: «А что ж ты, батенька, хотел? Демократический 37-й год уже на дворе!» Не поверил я поначалу Федосеичу; хотя уже во втором поколении из обрусевших западноукраинцев, настолько западных, что отец его в молодости жил при немецком фольварке и носил шляпу с пером и короткие штаны с пуговкой под коленками, но хохлацкая флегма, скептицизм и ожидание худшего и через десять поколений в генах остаются.

Но вот в «Литературке» прошлым летом из номера в номер развернулась полемика о некоем московском фантазере-писателе, издавшем несколько романов о Москве будущих времен, где-то четвертой пятилетки XXI века, а судебные власти, чуть ли не знаменитый Басманный суд, завели против сочинителя судебное дело по грозным статьям: национальная рознь, призывы к терроризму, прегрешения перед толерантностью, сексуальной терпимостью (это о гомосеках), гендерностью и прочими общечеловеческими ценностями.

Ну, думаю, кому-то лично автор не угодил, или в судебной системе образцово-показатель­ный месячник проводили... Да еще успокоил тогдашний глава страны, когда ему на пресс-кон­ференции задали вопрос по этому или схожему прецеденту. Ответил с присущей ему категоричностью, что-де заставь дурака богу молиться, так он и лоб расколошматит! — Это, как я понял, о ретивых защитниках закона, которые торопятся, якобы, угодить властям, даже в усердии забегая далеко вперед. К таким вполне применимы слова из повести Александра Исаевича: «Тебя не гребут, и ты не подмахивай».

Но вот, опять же на днях, зашел ко мне в университет давний друг и приятель, которого я взял за прототип суперохранника в романе «Подводная лодка «Капитан Старосельцев», ныне подхорунжий Тульского отдела Центрального казачьего войска (такое и во сне не приснится!), обучающий городских казачков рукопашному бою, сабельной рубке и — по его словам — стрельбе из всех видов носимого и переносимого оружия.

Друг Саня всегда приносит что-то занимательное, ибо состоит функционером в какой-то казачьей службе безопасности и надзора за исполнением чего-то... вроде законов. И на этот раз положил передо мною подшивку нескольких листов — копию официально опубликованного чуть ли не Госдумой списка современных художественных и публицистических книг, распространение которых запрещено постановлениями судов — различных, от Калининграда до Владивостока. И в этом скорбном списке значилось более пятисот наименований (!?). Мигом в памяти всплыли эпизоды истории: турки жгут знаменитую Александрийскую библиотеку, Екатерина-ца­ри­ца приказывает изъять и уничтожить книгу Радищева, комиссия Луначарского — Крупской составляет список тысяч книг, неуместных в советских библиотеках, штурмовики фюрера лихо бросают в костер тома не только евреев Гейне и братьев Маннов, но и потомственных писателей-арийцев...

А может, и прав старина Федосеич? В списке том много русских и мусульманских авторов, националистов и просто лихих патриотов. Нашел несколько знакомых «из столиц и университетских центров», даже пару книг научного коллеги Ш. из Москвы, доктора медицинских наук.

...Однако пора и к теме этой книги вернуться и сказать о Вожде то, что и было задумано как авторское предисловие. Но нет, не дает покоя событие «запускового механизма»: сгоревшая «Хромая лошадь» — символ охромевшей на все четыре раскованные ноги кобылы, что есть нынешняя наша страна, самый некомпактный кусок расколотой сверхдержавы СССР, созданной Вождем вопреки всем обстоятельствам, агрессивно противодействовавшим этому. Странная ситуация: о «Невском экспрессе», жертве теракта со многими погибшими, в СМИ уделили некое дежурное внимание и время и умолкли. Еще раз подчеркнем: жертвы направленного теракта, вполне приличные люди, даже если среди них и видные чиновники; что не говори, но на государственной службе, в рамках своей компетенции и государства делающие необходимую для того же (какого? — неважно) государства работу.

Но через неделю сгорел ночной клуб, символ безудержной наживы, с одной стороны, и холерического веселья на грани полной распущенности — с другой. И причина такой тяжелой трагедии, как гибель сотни с лишком человек, а другая сотня борется со смертью на больничных койках, в полной безответственности владельцев сомнительного заведения, озабоченных только прибылью, а лучше — сверхприбылью. Но только ли? А сама-то публика? Уже несколько дней все новости на ТВ начинаются с кадров, заснятых кинокамерой в момент начала пожара. И школьник второй ступени безошибочно скажет: так в зале половина пьянющих, а вторая под наркотой! Потому-то и свалка вместо более или менее организованной эвакуации, что бы и было с соображающими людьми.

И еще один характерный момент. Не знаю, может, в Перми народ красиво и раскрепощенно живет, а то и по всей России уже по ночам «гуляют и пьют, не закусывая», как сказали об Америке одесские классики, но из того же ТВ такие интересные факты не живущие в Перми и не ходящие в ночные клубы узнают.

Дикторша скорбит: ведь у многих погибших остались маленькие дети (?). Спасшийся мужчина очень даже средних лет скорбит о погибшем же друге сорока двух лет (??), отце двух детей (???). И что этих молодых и не очень отцов занесло в «хромой» шалман? Одни воп­росы, вопросы, вопросы... Вряд ли подгулявшие работяги из Мотовилихи, индустриальной окраины Перми, забрели туда на огонек.

Ну, господь с ними, с клиентами веселого заведения, тем более жертвами страшной трагедии. Человек верующий помолится за их души; просто добросердечный, не злыдень, скорбно промолчит. Но вот что не укладывается в голове здравомыслящего, просто мыслящего самодостаточно: тотчас высшая власть заявила о денежной помощи пострадавшим, их семьям. Понятно, что из государственных денег, то есть, денег налогоплательщиков, наших с вами, или недоплаченных нам, работающим, за труд. Не за пресловутый business, не за околачивание груш, не за делание денег из воздуха, а именно за производительный труд промышленных рабочих и инженеров, учителей и врачей.

А почему государство должно платить за владельцев частного танцпритона, спаливших его, хотя бы и не преднамеренно, с четвертью тысячи людей? Здравый смысл подсказывает: они люди не бедные, так и заставить их выплатить компенсации (жутко все это: компенсация за смерть) из своих сверхдоходов! Но об этом в СМИ, в гневных речах высших госчиновников даже намека нет. А разгадка в соответствующих статьях ельцинской конституции: частная собственность священна. А раз священна, то даже при всемирном потопе никто не заставит бизнесмена, даже делающего деньги на крови, проституции, наркоте и пр., поделиться своими доходами. Окончательно это завуалированное положение основного закона, хотя и неявно, закрепила отмена несколько лет назад статьи о конфискации имущества и счетов у осужденных. Понятно, не за кражу кило колбасы или буханки хлеба.— В отличие от Конституции сталинской, в годовщину которой и сгорела «Хромая лошадь».

И другой вопрос у нормально мыслящих людей на устах: эта китайская пиротехника, фабрикуемая наспех из всякого картонажного дерьма по деревням Поднебесной, уже всем осточертела и стала причиной великого множества пожаров, травм и смертей. Кажется, ясно: запретить ее ввоз в Россию и перестать обогащать казну Китая, кстати, вполне возможного уже в скором будущем геополитического противника нашей страны!

Но, увы: во-первых, все та же священность частной собственности и накопительства любой ценой (business’а, то есть) для отечественных торгашей-перекупщиков дает «стоп»; во-вторых и в основных: Россия сегодня настолько беззащитна в области мировой экономики и политики, что даже запрет на ввоз этой китайской дряни грозит ей обернуться эффектом «ножек Буша». Ведь сколько раз пробовали запретить ввоз в страну этой полухимической отравы, но США чуть ли не угрозой разрыва дипотношений заставляли снимать запрет...

Да-а, плохо в этом мире слабосильному. Тем более России, у которой, как сказал мудрый император Александр III, есть только три союзника: ее армия, флот и Сербия. Увы, армия сведена к ничтожеству, флот продан Индии и Китаю, преимущественно на металлолом, а Сербию разбомбили америкосы.

...Уже почти два десятка лет после каждого очередного крупного несчастья, добивающего веру людей в справедливость современного государства, многие из нас восклицают в сердцах: «Сталина на них нет!» И заметьте: восклицают не обязательно те, кто хотя бы детство и юность провели до 1953 года — это уже относительно малая часть населения страны,— но чаще те, для кого Вождь уже история, бывшая до их появления на свет в этом не лучшем из миров.

Самое существенное, что это произносят — изустно или про себя — и люди, хорошо ориентирующиеся в исторической геополитике. Ведь призывают не князя Святослава, избавившего Киевскую Русь от хазарской «опеки»; не Ивана Грозного, пославшего Ермака Тимофеевича присоединять к уже Московской Руси Сибирь, то есть половину Азии, а главное, институтом опричнины окончательно свернувшего шею боярскому местничеству — последнему отголоску княжеской раздробленности, в XII веке погубившей Киевскую Русь; не Петра Первого, давшего Империи выход в Балтийское море, начавшего оттеснять турок с исконных русских земель на юге и продвинувшего пределы России на запад; не Екатерину Вторую с Потемкиным, сбросившим турок в Черное море, вернувшим Крым и Новороссию, включившим в состав Российской империи Молдавию, одряхлевшую политически Польшу и много чего другого; не умного царя Николая Первого, решившего в пользу России «кавказский вопрос»; не царя-миротворца Александра Третьего, самого русского из царей (почти чистокровного этнического немца), завоевавшего Среднюю Азию, тем самым, как и Николай Первый с Кавказом, обрубив здесь загребущие лапы «двуспальному английскому леве», «англичанке», как говорили в те времена; а главное, Александр Александрович задумал и начал сверхуспешно и активно претворять в жизнь, пожалуй, самый главный, грандиозный геополитический проект: поворот главного вектора, обозначенного некогда Петром (то ли по недомыслию, а может, исходя из тогдашнего status quo), от гибельной для России ориентации на Европу — на Дальний Восток. Началась успешная экспансия Империи в Тихоокеанский бассейн: строится Транссибирская магистраль, в российскую сферу влияния входят Манчжурия, Монголия, Корея, русские военные корабли высаживают десанты на тихоокеанских островах и архипелагах, ныне находящихся под протекторатом США, готовится установка русского флага на Гавайях и индонезийских островах. Помните сладко-кисельные рассказы в школьных (советских) учебниках о мирном путешественнике-исследователе Миклухо-Маклае, изучавшем быт индонезийских аборигенов? А был он главным резидентом разведывательного управления Генштаба (нынешнее ГРУ ГШ) в Индонезии, полковником ГРУ, собиравшим раз­ведданные для экспансии России в эти голландские колонии.

...Этот гениальный геополитический проект позорно загубил самый бездарный и глупый русский царь Николай Кровавый (Кровавое воскресенье, Ленский расстрел, Столыпинские галстуки), ныне произведенный в святые РПЦ, тонко чувствующей конъюнктуру и повторяющую ошибку своих предшественников от времен Петра, то есть, вновь становящейся госцерковью, да еще, как уже сказано выше, в полностью атеистическом государстве.

...Так почему, когда жить всем нам невмоготу становится, а быть безличным винтиком гены не позволяют, мы обращаемся к делам и памяти Вождя? Повторимся: имя его уже стало сакральным символом наивысшего величия России — СССР.

Самое удивительное: как наше ТВ, руководимое очень проницательными, хорошо информированными обо всем происходящем в мире, особенно в России, конспирологическими силами, «прокололось» в не столь давнем (2009-й год) помпезном шоу «Выбери имя России!» Они что — не знали: 60—70 % населения страны встает и засыпает каждый день с мыслью: «Сталина на них нет!» Или это была грандиозная «проверка на вшивость»: по итогам опроса скорректировать курс политической власти (в пользу ее, конечно), например, временно ослабить, или, наоборот, усилить, государственный антисоветизм, подождать или ускорить ритуальный вынос Ленина из Мавзолея... Скорее всего, так. Увы. Но конфуз вышел великолепный во всех отношениях!

Надеюсь, читатель не забыл: к самому финалу шоу первым именем России уверенно шел Иосиф Виссарионович. Поскольку заказчики-ангажиторы СМИ к этому времени уже получили нужную им масс-медиа-информацию, то телевизионщики спешно начали рубить концы (термин флотский). Сталина поспешно оттеснили на почетное партерное третье место, а первым поставили Александра Невского — фигуру, вообще говоря, нейтральную и всех устраивающую: правых и левых, центристов и абсолютно равнодушных. Даже бомжей и олигархеров. Православных и мусульман (см. ниже), даже буддистов и иудеев — их в XIII веке на Руси не было.

...Но тэвэшники, вроде как, совсем и окончательно нюх утратили, выставив на пьедестал Александра Ярославича. Их, видимо, во ВГИК’е, МГИК’е, или где там их дрессируют, даже ближней истории не учили. Не взяли они во внимание, что до Великой Отечественной войны фигура Александра Невского — и в советской, и в царско-романовской, да и в рюриковской историографии — мало чем выделялась из сонма многочисленных правителей удельно-раздробленной Руси — между Киевской Русью и Московской Россией. Определенный статус в качестве святого и благоверного князя он имел, преимущественно, в Русской православной церкви, а также в автокефальных православных церквях Сербского и Болгарского патриархатов.

Национальным же символом Невского сделал... Сталин во время Отечественной войны. Вывел из исторического забытья. А теперь думайте: как предпочесть создателю сверхдержавы СССР одного из многих удельных князьев, большую часть времени своего княжения проведшего в золотоордынском Сарае за испрашиванием ханского ярлыка... А пятьсот тевтонских рыцарей он разбил, как пишут многие историки, не только гипермодернисты Фоменко и Носовский, при серьезной помощи татарской конницы, посланной ханом в помощь своему подданному...

Если названные выше князья, цари и императоры уже получали под свой скипетр и державу достаточно устойчивое государство и пусть делали во время своего царствования великие дела, но они расширяли пределы страны. А Сталин, говоря всем известными словами Черчилля, принял страну с сохой, а оставил с атомной бомбой. И добавим, принял общипанную страну на западе: Финляндия, стратегические острова на Балтике, Латвия, Эстония, Литва, Польша, «ополовиненные» Украина и Белоруссия, Молдавия; на Кавказе турки оттяпали часть Армении, а на Дальнем Востоке японцы и китайские милитаристы сделали невозможным нормальное функционирование КВЖД.

...А Польша после троцкистской авантюры и военной бездарности Тухачевского с мышлением подпоручика нахапала столько, что после Рижского мира пришлось столицу Украины переводить из пограничного Киева в Харьков. А как объяснить, что Ленин с Троцким, скорее Троцкий с Лениным, даровав независимость стране Суоми, не отодвинули ее юго-восточные границы хотя бы за пределы обстрела Ленинграда дальнобойной артиллерией (30 километров), не оставили под базы пару островов в Финском заливе и на выходе в Балтику, а главное — оставили (считай, отдали) Финляндии выход в Баренцево море с Петсамо, ныне российская Печенега, с огромными запасами никелевой руды. И именно Петсамо до 1944 года, до выхода Финляндии из войны, наряду с железной рудой из юго-западной Норвегии, кормило германскую военную промышленность. А ведь до начала разработки финского никеля немцы по всему миру собирали никелевые монеты, что шли на производство броневой стали (!?).

И оставил Вождь сверхдержаву СССР, вернув ее к границам царской империи, забрав японский «должок» с 1904 года — половину Сахалина, Курилы, Порт-Артур и КВЖД, полностью привязав к СССР Финляндию экономически, а Польшу еще и политически, «прихватив» в 1943 году от Китая Туву с ее урановыми месторождениями (это называется — Вождь только в Потсдаме в сорок пятом году узнал от Трумэна об атомном оружии?)... Оставил не только с атомной бомбой, но и с готовой водородной, которой у американцев еще не было.

Оставил со сплоченным советским народом ста национальностей, с мировой системой социализма на Западе, в Европе, и на Востоке: Китай, Монголия, Северная Корея и Вьетнам.

Оставил с восстановленной полностью страной, с мощной промышленностью и сельским хозяйством, с танковыми армиями в ГДР, в полной боевой готовности, с офицерским и унтерским составом, прошедшим Великую войну; по первому приказу в считанные дни пропахали бы всю Западную Европу и вышли тремя колоннами к Ла-Маншу, Пиренеям и Лазурному берегу. А погруженная на десантные корабли дивизия первого удара с Земли Франца-Иоси­фа уже выбивала бы натовцев из Исландии. И не были бы препятствием американские атомные бомбы без «дальнобойных» носителей. Да и своих уже достаточно понаделали.

Главное же — покинул Вождь этот не лучший из миров, создав такой промышленный, научный, идейный и пр. задел, остатними плодами которого мы сейчас только и живы; в смысле — еще жива Россия как (пока еще, опять же) государство, а не территория, поделенная между алчными западниками-восточниками...

Вот почему в случае грозной опасности мы, атеисты до мозга костей, инстинктивно крестимся и также инстинктивно восклицаем: «Сталина на них нет!»

Именно в силу величия дел Вождя его злопыхатели бессильны напакостить ему, нанести мусора на его могилу. Единственное их «оружие» — это миф о ГУЛАГ’е. Ох, как взвывают при отождествлении его с мифом ратоборцы из «Мемориала»! Кстати, а задавались ли вы, читатель, обыденным вопросом: на какие деньги существует — и не бедно — эта разветвленная по всей стране организация? Кто же вам ответит на такой нескромный вопрос... Это фигура умолчания. Нескромно его и задавать, равно как и рассуждать о полном госфинансировании современной РПЦ. При всем нашем уважении к каноническому русскому православию. Впрочем, выше мы уже привели ремарку на этот счет.

Мифология всегда являлась верной служанкой большой политики. В древние времена, в особенности в античной Греции, в Древней Индии, миф и вовсе составлял суть всей жизни государства. Индийские «Махабхарата» и «Рамаяна», гомеровские «Илиада» и «Одиссея» воспринимались современниками их создателей не как собственно миф, виртуальность, но как реальная история, бывшая до них, а теперь продолжающаяся в обиталище богов, на том же Олимпе Эллады.

Самое существенное, что древние мифы были по-преимуществу героическими. Как сказал почти уже наш современник Карл Шмит: «Воинственное революционное воодушевление и ожидание чудовищных катастроф присущи интенсивности жизни и двигают историю».

Увы, мифы ХХ века далеки от героизации и являются «служебными» — даже без закавычивания: они именно служат в бесконечном противостоянии наций, государств, классов, а во всемирном масштабе — геополитических блоков, той же «суши» и «моря» по Карлу Хаусхоферу, а против всего мира — тайных конспирологических сил: масонов, тайного мирового правительства и пр.

Некоторые мифы, уверенно перешедшие из века минувшего в наши дни, полагаются в интернациональном «общественном мнении», то есть, мнении вненациональных СМИ с их тайными хозяевами, настолько неполиткорректными, что называть их публично и просто опасно... Это как в Польше, всегда бывшей ярой ненавистницей России, согласно новейшему их закону (от 10 декабря 2009 г.), за демонстрацию советской символики, в частности серпа и молота, положено два года отсидки в ихней дефензиве.

...Не было бы счастья, да несчастье помогло. Это к тому, что мы сейчас наблюдаем в самостийной и незалежной соседке по западной границе рождение нового, понятно, антисоветского, антирусского, мифа. А быть очевидцем — значит не стать жертвой оглупления СМИ, иметь информацию из первых, так сказать, рук.

Это миф о голодоморе, причем нынешняя украинская власть однозначно вкладывает в это слово вовсе не голод, как следствие нескольких подряд неурожайных засушливых годов восьмидесятилетней давности, что охватил почти всю европейскую часть СССР от Днепра до Волги, причем страна еще не имела в то время резервных запасов продовольствия: только-только оправилась от разрухи после Гражданской войны.

Кстати, в Поволжье этот голод покрыл намного бóльшую территорию и унес жизней на порядок больше, чем на Украине. И бежать от него в более сытные места с Волги тогда было некуда, в то время как голодающие на Украине (не «в Украине», как приказал России величать ее предыдущий самостийный президент...) садились на поезд и через сутки прибывали в Тульскую область, правда, тогда входившую в Московскую, где не хватало рабочих рук на шахтах и стройках Бобрик-Горы, будущего гиганта химии Сталиногорска, ныне Новомосковска.

А голодомор мифологизуется именно как умышленное умерщвление голодом украинского народа москалями. Ни много, ни мало. Поскольку же почему-то — и очень некстати — фотографий изможденных голодом живых трупов на Украине не сохранилось, то самостийные СМИ и власти воспользовались поволжскими фотографиями, даже разместив их на стендах спешно устроенных выставок и музея голодомора... Это мы уже из сообщений отечественного ТВ знаем.

Кстати, здесь незалежные правители не оригинальны. Как говорят одесситы, аналогичный случай был в Америке, когда там создавался еще один миф ХХ века — о лунных экспедициях 70-х годов. То у «астронавтов-лунни­ков» некачественная пленка в кинокамере оказалась, то они фотоаппарат при отлете на Земле оставили... Вот и приходилось орденоносцу-оскаровцу Стэнли Кубрику потом снимать в павильонах Голливуда «одиссеи капитана Блада».

Кстати, самое занимательное в лунном мифе даже не фильмы Стэнли Кубрика. Это и сами американцы не отрицают сейчас; но вот в чем «прокололся» СССР в своей космической программе, или какое серьезное прегрешение в отношении США совершил, что явно договорились непримиримые враги баш-на-баш молчать? Ведь наш славный агитпром вряд ли бы упустил возможность раздуть шумиху вокруг такой развесистой лунной клюквы?

Вряд ли мы это узнаем когда-либо.

Итак, уже вчерне вырисовывается и сценарий рождения и поддержания мифа о ГУЛАГ’е, пожалуй, единственном, что могут недруги Вождя бесконечно раздувать в качестве грандиозной иллюстрации в демонизации Сталина.

Говоря выше о голодоморном мифе, мы особо подчеркивали: информацию всякого щекотливого, опорочивающего свойства надо получать только из первых рук. Так же надо поступать и в отношении гулаговского мифа.

Давай, уважаемый читатель, рассуждать здраво и без эмоций, хотя бы даже если по биологическим законам только восемь процентов людей может мыслить самодостаточно, то есть, сейчас без подсказки СМИ.

С явно не легкой руки писателя-середняка и скверного историка Солженицына, уже упомянутого выше, внесшего заметный вклад в разрушение СССР, современное «поколение некст и пепси» бездумно повторяет: Ленин зарезал сорок миллионов, а Сталин еще сто расстрелял. Но эту книгу будет читать иное поколение, условно говоря — бывшие «шестидесятники», нынешние шестидесятилетние. Даже не потому, что в младенчестве жили при Сталине, но их-то родители жили и трудились в эпоху самого что ни на есть «сталинизма-тоталитаризма». А вот теперь, уважаемый читатель этого славного поколения, вспомни рассказы своих родителей и их родственников, друзей, а главное: поищите среди них, вами знаемых, «жертв сталинизма»? Ведь СМИ как само собой разумеющееся твердят: от репрессий пострадал каждый четвертый советский человек (кстати, при Петре I — каждый третий).

Так где же эта четверть от 200-миллион­ного населения СССР в сталинские времена, то есть, с конца 20-х до начала 50-х годов? Будьте при этом честны и нелицеприятны, отделяйте безвинно пострадавших от, так сказать, совершивших прегрешения. Которые и до Сталина, и после него есть и будут, увы, атрибутом нашего несовершенного мира.

Я вот лично эту процедуру расспрашивания делаю далеко не первый год. И что же? Среди своих многочисленных родственников по нисходящей до знакового 17-го года «жертв сталинизма» не нашлось, зато... хоть смейся, хоть плачь: одиннадцать лет отсидки получил в сорок пятом году единственный среди калужской родни отца человек «из органов», муж его старшей сестры, к тому же в немалом чине. Но получил-то вовсе не по знаменитой 58-1 статье, а за хозяйственно-должностное преступление. Блатных тогда и среди энкавэдэшников не водилось.

...И у десятков расспрошенных друзей, знакомых, просто сослуживцев, попутчиков и так далее не то что ¼ родни с революционной поры, но едва ли 3—4 % попавших в объятия Фемиды насчитывалось. Да и то — кто полугодом в СИЗО с оправданием, кто двумя-тремя годами отсидки отделывались. Встречались и более крупные сроки, но в откровенных беседах редко кто с уверенностью указывал на 58-ю статью. А ведь и в благодушние брежневские годы в тюрьмах и лагерях всегда не менее миллиона пребывало. А сейчас сколько при полутора сотнях миллионов населения России?

И кто эти мои друзья, знакомые, соседи? Кем были в жизни их родители, прародители? — Рабочими, крестьянами-колхозниками, инженерами, военными в войнах и в мирное время, управленцами низшего и среднего звена, совпартработниками не выше районного уровня, врачами, учителями и преподавателями вузов, журналистами и писателями областного масштаба, учеными... вроде никакую характерную для СССР профессию не забыл. Возразят: так это пешки, серая рабсила, испуганно-исправно служившая тоталитаризму, не имевшая ни своего свободолюбивого голоса, ни желания уйти из своего хлева, но теплого, отвернуться от корыта с пойлом, но дармового. И так далее. Узнаете интонации магов-вещателей из СМИ последнего двадцатилетия?

Вот вам и жертвы сталинизма. Исключая, быть может, некоторое число пострадавших при переусердствовавшем по малоумию Николае Ивановиче Ежове (многих до 40-го года оправдали), в реально пустоватую «корзину жертв» эпохи Сталина, то есть, повторимся, с конца 20-х до начала 50-х годов, ничтоже сумняшеся, эти самые СМИ и злобные сочинители типа Солженицына сваливают до кучи и подлинно многомиллионные жертвы троцкизма и даже ленинизма — до обретения Сталиным власти, самих последышей Троцкого, затаившихся до 30-х годов, а главное — увы, многочисленных предателей и пособников лютого врага в годы войны... И совсем уж на полных современных дебилов рассчитаны россказни эсмэишников о «сталинских расстрелах» после 45-го года, когда смертная казнь в СССР была отменена.

Впрочем, умозрительно пора дать слово товарищу Сталину.

...А в заключении растянувшегося авторского предисловия: считается, что муза поэзии посетила юного Джугашвили-семинариста, но тут же и оставила. Это не так. Это он осознанно отошел от нее, готовя себя к более высокому призванию революционера, государственного и военно-поли­ти­ческого деятеля. Увы, в реализации этого призвания до стихов ли? Даже сложилось мнение, впрочем, неафишируемое по понятной причине, что если бы Иосиф Джугашвили продолжил свое творчество, то стал бы выдающимся грузинским поэтом. В частности, сам Илья Чавчавадзе предрекал ему такую будущность. Мы сочли нужным поместить стихи Сталина, тогда еще просто Джугашвили, по той причине, что именно из них мы понимаем изначальную душу великого, но тайного идеалиста.

И еще одна nota bene. Уже после написания этой книги попались на глаза два новых труда о Сталине: И. Сталин «Цитатник» и трехтомник Бенедикта Сарнова «Сталин и писатели». Самое интересное, что уже к этому времени выбрал формат «Катехизиса». То же самое обнаружил и в «Цитатнике»: такой же формат.

Конечно, в наше время никто никому не верит, скажут: дескать, «слизал» автор оформление с «Цитатника», вот неловко и оправдывается. Но я — человек советского, военно-морс­кого воспитания, потому и порадовался: уже выработался подспудно даже стиль оформления книг о Сталине!

С интересом прочел и Бенедикта Сарнова — при всей тенденциозности его книги, прямом антисталинизме. Каждый имеет право на свое мнение — см. выше. И опять отметил: суть взаимоотношений Вождя и писателей и в «Катехизисе», и у Сарнова, опять же подспудно, в определенном смысле совпали. Все сказанное в заключении настоящего введения весьма многозначительно.

Последнее замечание: явные повторы в книге — чисто художественный прием: ведь мы передаем размышления Вождя, простудно больного, в ночном бдении, когда мысли несколько зацикливаются... Пусть каждый вспомнит себя в аналогичной ситуации. С другой стороны, всякий, кто читал работы Сталина, вспомнит: Вождь намеренно делал такие повторы. Это, с одной стороны, известный прием оратора и политического публициста — «для масс», по прин­ципу: повторенье — мать учения. С другой же, как мы давно подметили, такие повторы априори характерны для закавказских людей, прежде всего грузин и армян, изучивших русский язык в зрелом возрасте. Очевидно, такая дидактика построения речи самохарактерна для их родных языков.