А что же Незабудка? Ей друзья-однокашники нашли хорошую должность в Талдомском районе, и она перебралась туда с дочками, стала заведовать базой запчастей «Сельхозтехники», внедряя новшество – автоматизацию. Замуж второй раз не пошла ни за кого, хотя предложений руки и сердца получала во множестве и долгие годы. Дочки, как чуть подросли, наведывались в Устьи, на малую родину тянуло девчонок, к реке, к родникам,  к подружкам, в леса грибные да ягодные. Ходила за внучками баба Нюра, младшая Юркина тётка, одна изо всей родни оставшаяся.

А Незабудка не приезжала ни разу. Разорвала нить-связку навсегда. И Юрка никаких шагов к примирению не делал, усилий не прилагал. Попивал там, на своей станции, где зачастую и ночевал, особенно в тёплое время, всё никак  победу над фашистом  отпраздновать не мог. Бывал ли в Посаде, нет ли у дачницы-москвички, неведомо, свидетельств не было.

Всё-таки крутой поворот в жизни, который он пережил, оставил в нем глубокий след, и долгие годы ушли у него на спрямление колеи жизни. И когда над его могилой загорелась красная звезда на обелиске из нержавейки, вокруг него стояло множество односельчан и друзей со станции, и звучали искренние слова о нём, как не только о славном воине, но и замечательном и добром человеке. И только тогда прибыла на красных «Жигулях» Незабудка, сама за рулем, с дочерьми. А дом Голубевский ещё долго служил его друзьям и близким.

Но это случится ещё не скоро, ещё многое Голубеву придётся пережить и совершить, встать на путь праведный и затеять борьбу с надоевшим ему злом, копившемся  и  вокруг  него  и  в  нашем обществе, и внутри партии.  И проклюнулся в его  

                                                                26

душе росток творчества, которое принесло ему минуты счастья и отдохновения. Но обо  всём этом мы узнаем в последующих главах нашего повествования, которое, кстати, начато и ведётся ради Маруси Бродовой. А его, повествование-то уже за половину её жизни занесло, пора нам снова обратить внимание на  Марусю.

В совхозе началось строительство пятиэтажек-хрущёвок, да качеством пожиже столичных.  С водой местной ржавой были проблемы постоянные: красила эта ржавь и ванны, и унитазы и раковины, ничем не отскребёшь не отмоешь. Но ничего, зато по-городскому живём, спайка города и деревни налицо. Предложили в них квартиру Бродовой, но она отказалась.