Назвался груздем, засучивай рукава. Я бегом к начкару. Он все объяснил, принес все, что надо, оказалось, что недалеко живет.  В подполе своей новой квартиры нашел трехлитровые банки, все это затащил в солдатскую столовую. Время было позднее отбой уже прошел, все дрыхнут, никто не мешает и приступил, начал про­цесс. Только увлекся, слышу протяжное – Мя-у-у-у. Затем настойчиво еще и еще. Смотрю, это казарменный кот на запах пришел и так заискивающе в глаза смот­рит, ну невозможно отказать. Набрал столовую ложку с горочкой и прямо на пол – шмяк.

«Побалуйся» - думаю. Посмотрел как котяра накинулся с азартом, все подмел. И за дело, вновь с головой ушел. Вдруг слышу, опять Мяу-у-у только ка­кое-то непростое, со стереоэффектом. Поднял голову, а там уже две попрошайки. Наш казарменный, подругу привел с хоздвора. Вот добряк, решил показать где халява подвалила.

 Полночи  прошло, притомился уже слегка, а ведро только наполовину опустело. В общем, совсем даже не жалко и снова ложку с горочкой обоим шмяк, шмяк. Потом той что с хоздвора еще раз – шмяк. Чтоб по справедливости. Гляжу на них и мысль интересная появилась.

«Это насколько же кучеряво коты и кошки Сахалинские живут, икоркой балуются красненькой.»

Ну а кроме службы, бывали у меня и выходные дни. Не так часто, как хо­телось бы, но все же, как то выдался аж целый день свободный. Я конечно вы­спался первым делом, затем захотелось на город ближайший посмотреть, на лю­дей посмотреть, себя показать. Холмск конечно оказался небольшим, смотреть  особенно и некуда было. Походил по набережной, мороженного поел. А на обратном пути, уже в Яблочном, выходя из рейсового автобуса заметил, что за мной выходит девушка, стройная, с высокой, большой грудью, симпатичная, лет двадцати с небольшим, к тому же одна. Получилось так, что я выходил перед ней. Начинало тем­неть и возле подножки автобуса можно было не заметить не­большую, но грязную лужу. После выхода, я обернулся, и безо всякого злого умысла протянул девушке руку, чтобы помочь соскочить с высокой подножки ав­тобуса.

Этот мой жест вызвал странную, неадекватную реакцию местной кра­савицы. Вместо того, чтобы воспользоваться моей помощью, она схватилась двумя рука­ми за свою сумочку, глядя на меня квадратными от испуга глазами и даже отступив полшага вглубь автобуса, насколько смогла, потому, что сзади тоже выходили и это вызвало заминку.

- Мужик, ты чего?

Пришла моя очередь делать глаза квадратными. Как то даже растерялся, поскольку совсем не был готов к такой реакции. Пришлось выдавить из себя:

- Да вот лужа тут, можно вляпаться.

Она, уклонившись от моей руки, легко спрыгнула не коснувшись ни грязи, ни лужи и отвернулась.

Ну вот, опять меня не поняли, хотел как лучше, теперь, не знаю чего и сказать-то, а может вообще лучше промолчать? Я просто повернулся и по­шел к себе. Тут оказалось, что она  идет в ту же сторону. Сделав несколько шагов, она с интересом взглянула на меня и спросила:

- А вы куда?

«Какое её дело, думаю, шарахается как от чумного, еще и люди могли ка­кую – нибудь гадость подумать про меня, после её реакции.»

- Я здесь живу. – буркнул в ответ.

Такая манера ответа её ничуть не обидела и даже не оттолкнула.

- А почему я вас не знаю. Я здесь всех знаю.

Вот так потихоньку и завязался наш разговор. Выяснилась, что она одна, офицеры ей очень нравятся и не страшно, что женат, есть дочка и даже согласи­лась попить чаю у меня дома. Так слово за слово вечер нашего общения плавно превратился в ночь, ну а ночью разве можно девушку выдворять из дома, особен­но, если она  и не торопится никуда. Вот и пришлось заночевать нам вместе, ну а поскольку кровать была только одна, так и пришлось нам вместе лечь, тесно при­жавшись, а потом одежда как-то стала мешать, я помог ей избавиться от лишней одежды. Ну а что в такой момент бывает лишней одеждой? Да все. Она, похоже так же думала и по доброте душевной помогла мне избавиться от всего лишнего.

Наутро, после легкого завтрака, расставаясь, призналась, что очень очаро­вана мной и хочет на завтра сюрприз мне приготовить. Ну сюрприз, так сюрприз, после развода из головы даже выскочило её обещание. Голова наполняется слу­жебными забо­тами в течение дня так, что просто места не остается не для чего другого.

И вот, наконец наступил вечер, пришло время идти домой, а возле дверей ждет меня вчерашняя Маринка и держит за руку пацана лет четырех.

- Вот познакомься, - говорит, -Это Павлик. Ему очень не хватает отца, вот теперь давай жить все вместе.

До сих пор не могу забыть той минуты. Сказать, что как дубиной по балде, наверно будет даже слишком мягко. Вот уж сюрпризы умеют делать на Сахалине.

А мальчишка тем временем доверчиво тянулся ко мне, пытаясь заглянуть в глаза.