Гранитный… Теперь такого населённого пункта официально не существует.

«Упразднить в связи с отсутствием проживающего населения», – говорится в соответствующем законе Мурманской области. Гарнизон и посёлок ликвидированы за ненадобностью, как, впрочем, и многое другое, прекратившее своё существование в «лихие и мутные» 1990-е.

Сейчас здесь гуляет только студёный северный ветер, жалобно завывая в проёмах выбитых окон пустых домов и казарм, заметая все подходы к посёлку многометровым слоем снега… Всё, что можно было украсть, – давно украдено: железо с крыш, двери домов и квартир, оконные косяки, ванны, раковины... Бригады залётных «металлистов» срезали трубы коммуникаций, выкопали проложенные кабели, выпотрошили брошенную технику. Они не пощадили даже бронзовую звезду, установленную на шпиле обелиска памяти погибших в море североморцев, возвышающегося на сопке над посёлком… По берегам губы Ковш и губы Лобаниха ржавеют остовы, в которых с трудом угадываются очертания кораблей и катеров, бывших когда-то боевыми единицами флота… Видеть всё это жутко, больно, обидно. Но кому предъявить счёт, кто виноват? Ответ знают лишь колючий северный ветер да полярное сияние, мерцающее над мёртвым посёлком холодным безжизненным светом так, как мерцало оно и миллион лет назад. Наверное, виноваты мы – все вместе и каждый в отдельности. В том, что были равнодушны, в том, что поверили в новых вождей и их громкие лозунги, в том, что не хватило мужества сказать «нет», в том, что борьба за выживание в новой стране заслонила собой что-то очень важное, если не самое главное.

Но живёт в нашей памяти и другой Гранитный – дальний гарнизон Северного Флота, главная база катерников, где прошли суровую школу жизни и службы многие тысячи наших сограждан.

В начале Великой Отечественной войны на Северном Флоте было всего несколько торпедных катеров проектов Д-3 и Г-5. Их свели в отдельный отряд, задачами которого являлись охрана района базы и нарушение коммуникаций противника в Варангер-фьорде. Из-за войны увеличили промышленный выпуск катеров типа Д-3, а по ленд-лизу к нам стали поступать торпедные катера союзников «Хиггинс» и «Воспер». В начале 1944 года принято решение создать на Северном Флоте бригаду торпедных катеров в составе около 60-и боевых единиц. Гарнизон строился на базе небольшого рыбколхоза, а прежде – катерники находились в пункте манёвренного базирования Пумманки на полуострове Средний.

Место было выбрано не случайно. Если выходить в открытое Баренцево море из горла Кольского залива, то справа по курсу, вдали, будет выситься громада острова Кильдин, этого загадочного «непотопляемого авианосца», с именем которого связано множество легенд и преданий Севера. Береговая же линия Кольского полуострова изрезана губами, заливами, бухтами и бухточками. Первая крупная губа – справа на выходе из залива – называется Зеленецкой, а следующая за ней – Долгая Западная. Долгая – потому что представляет собой узкий (не шире сотни метров) проход, километра в два длиной, среди высоченных гранитных скал, крутых и до того гладких, словно по ним специально прошлась рука неведомого гигантского каменотёса. Сюда никогда не проникает солнечный свет, а глубины, даже у берегов, превышают 50 метров. У входа в губу находится маленький – метров 20 в диаметре – островок под названием Чаячий. На нём постоянно горел сигнальный знак, не раз выручавший моряков в штормовую погоду, и гнездилось великое множество чаек. После длинного прохода в скалах губа Долгая Западная распадается на два больших рукава – губу Лобаниху и губу Ковш, по берегам которых и раскинулся Гранитный со всеми своими причалами, казармами, складами, мастерскими, жилыми домами и прочей инфраструктурой.

Место само по себе уникальное. С одной стороны – прямой выход в открытое море, минующий, образно говоря, мышеловку Кольского залива, что принципиально важно в боевой обстановке. С другой – значительные глубины, позволяющие судам большого водоизмещения безопасно маневрировать вблизи берегов. Кроме того, глубоководные внутренние бухты плохо просматриваются с воздуха. Но эти преимущества умаляются узким проходом, что и предопределило базирование здесь катеров и других боевых кораблей небольших размеров и водоизмещения. На окружающих бухту высоких скалах разместились артиллерийские расчёты, надёжно прикрывая Гранитный с воздуха.

Далее вдоль побережья начинается Кильдинская салма – достаточно узкий пролив между островом Кильдин и материком, в котором в штормовую погоду любили укрываться рыболовецкие суда. Дорог по суше до Гранитного не было, и сообщение с Большой землёй шло с помощью собственных плавсредств, причём все они имели у местных жителей одно название – оказия. Если повезёт, на ракетном катере можно было «долететь» до 1-го причала на морском вокзале Североморска минут за 40 – 50. Обычно же переход морем до Гранитного занимал от двух до четырёх часов – в зависимости от погоды и типа судна. Понятно, что ЮБК, или, иначе, южный берег Кильдина, это не южный берег Крыма, а море, особенно в осенне-зимний период, на Севере преимущественно штормовое. Поэтому процедуру «оморячивания» и привыкания к качке прошёл каждый житель Гранитного без исключений, а многие – буквально с пелёнок. В остальном посёлок жил своей жизнью, в чём-то похожей на жизнь на Большой земле, а в чём-то разительно от неё отличающейся. Служили, любили, отдыхали, рождались и умирали, дружили и ненавидели, восхищались северными красотами и мечтали о переводе в другие гарнизоны – словом, как везде, только всё было острее, открытей, честней, и, наверное, поэтому – незабываемо. Память человеческая вообще штука удивительная. Иногда в её потаённых уголках всплывают события тех далёких лет и их участники.

Некоторые имена и фамилии автором изменены.

Некоторые истории являются художественным вымыслом, их возможные совпадения с действительно происходившими – случайны.