Но «безвинные жертвы красно-коричневого террора» все же нужны. И тогда Егор Гайдар обращается к согражданам с призывом собраться у Моссовета.

Если спокойно проанализировать призыв Гайдара, то станет очевидно: вице-премьер призывает БЕЗОРУЖНЫХ ГРАЖДАНСКИХ ЛИЦ, являющихся ПОЛИТИЧЕСКИМИ ПРОТИВНИКАМИ повстанцев, сконцентрироваться В ОТНОСИТЕЛЬНОЙ БЛИЗОСТИ от места дислокации ВООРУЖЕННЫХ ПОВСТАНЦЕВ (собственно, от Тверской до «Белого дома» совсем недалеко, во всяком случае, куда ближе, чем до Останкина). Все это выглядит до такой степени похожим на заклание, что даже в истеричной атмосфере вечера 3 октября нашлись люди, прямо призвавшие не слушать призывов Гайдара. В первую очередь, это были «ВиДовцы» Любимов и Политковский. Тогда же, вечером 3-го, Петр Мамонов охарактеризовал призыв Гайдара как «провокационный»[1].

Все это заставило искать оправданий для Гайдара – как позднейшим комментаторам, так и самому вице-премьеру. Объяснение свелось к тому, что войска были якобы ненадежны, колебались, кого поддержать и поддерживать ли кого-то вообще, и потому, дескать, надо было показать военным, за кого народ.

Это объяснение не выдерживает критики. Причем независимо от того, были войска надежны или нет, колебались или нет, был раскол в командовании или не было.

Во-первых, сомнительно, что все военнослужащие сидели у экранов телевизоров и ждали, когда же им, наконец, покажут народ на Тверской. Армия, положим, подчиняется приказам, а не эмоциям, разбуженным телепередачами. Это, в частности, подтвердила и история с представителем президента Веретенниковым, пытавшимся «поднять Таманскую дивизию»[2].

Но главное, подобное объяснение имело бы смысл лишь в том случае, если бы на защиту «Белого дома» свалились неизвестно откуда (ну, из Чечни, скажем) вооруженные боевики. Но ведь и «Белый дом» деблокировал ТОЖЕ НАРОД! И если военнослужащие следили за событиями, то они должны были знать, что это именно БЕЗОРУЖНЫЙ НАРОД прорвал омоновские кордоны, и деблокировал «Белый дом», и вооружился. То есть НАРОД БЫЛ И ТАМ, И ТАМ. И у «Белого дома», и у Моссовета». Тысячи людей были с обеих сторон. Тысячи людей с обеих сторон были нашими согражданами. Тысячи людей занимались одинаковым делом: строили баррикады. Совершенно непонятно, почему военные должны были поддержать народ у Моссовета и не поддержать народ у «Белого дома».

Между прочим, понимание того, что «народ» был по обе стороны баррикад, в армии было: это видно из репортажей «по горячим следам». Так, в «Известиях» военный корреспондент Н. Бурбыга рассказывает, как во время штурма «Белого дома» вдруг прекратилась канонада: прошел слух, что на защиту «Белого дома» идет стотысячная демонстрация. А воевать с народом у военных никакого желания не было[3]. А вот еще диалог во время штурма «Белого дома»: «Как тебе Руцкой? – Нормальный мужик. – А чего же ты против него воюешь? – Приказ...»[4].

Есть еще одно доказательство того, что «ненадежную армию» вовсе не надо было «убеждать». Если бы вечером 3 октября в армии вдруг обнаружились «колебания» и «раскол», то проявиться эти «колебания» и «раскол» могли бы лишь в одной форме: в отказе командиров и частей выступить на защиту Ельцина и на подавление «мятежа». Но если бы так было, сейчас военные получали бы не награды, а развозились бы по камерам, поскольку отказ вечером 3 октября подавлять «мятеж» можно квалифицировать только как СОУЧАСТИЕ В МЯТЕЖЕ. Да и командование, допустившее такое разложение в частях, было бы сменено. Вместо этого военным очередной раз пропели хвалу, раздали награды и осчастливили сверх того подарком: отменой отсрочки от призыва учащихся дневной формы обучения средних и средних профессиональных учебных заведений, а затем и увеличением бюджетных ассигнований.

Кстати сказать, если войска не выполняют приказов правительства, такое правительство можно уже считать свергнутым. И никакой «народ» тут не поможет.

Войск вечером 3 октября в Москве не было по той простой причине, что в этом не было нужды. Никакие стратегически важные объекты оппозиция не заняла. Никакие вооруженные части на сторону Руцкого не перешли. В Останкине правительственные силы устроили оппозиционерам кровавое побоище. Не было никаких оснований для паники. И. Серебряков, создатель столь популярной в армии телепередачи «Аты-Баты», также подтвердил это: «Я могу утверждать, что ничего «НА ВОЛОСКЕ НЕ ВИСЕЛО»[5].

А теперь представим себе, что Любимов и Политковский, вместо того чтобы мешать Гайдару, стали бы ему помогать: накручивать истерику и призывать всех идти к Кремлю и к Моссовету. В результате там собралась бы огромная толпа, куда больше той, что была (от 5 до 30 тыс., по разным источникам), которая неизбежно вошла бы в «соприкосновение» со сторонниками «Белого дома». Предотвратить это было некому: милиция, как мы все знаем, в ночь с 3 на 4 октября дружно попряталась. И, похоже, не случайно.

И без того надо считать чудом, что никто из вооруженных сторонников «Белого дома» (а многие наверняка знали о призыве Гайдара – это засвидетельствовано киносъемкой известного режиссера-кинодокументалиста А. Сидельникова в ночь с 3-го на 4-е около «Белого дома») не пошел «попугать этих демократов». Казалось бы, чего проще: подскочить к Красной площади или к Тверской, шугануть по собравшимся несколькими очередями, посеять панику. Физически это было несложно: рассказывали же по TV позже «защитники демократии», что, отчаявшись получить от Лужкова и Ельцина оружие, они отправились к «Белому дому», получили там пистолеты и спокойно вернулись назад.

Версия о провокации делает призыв Гайдара не диким, бессмысленным, глупым, а чрезвычайно разумным, выверенным, обоснованным. Представьте себе, какой пропагандистский козырь оказался бы в руках правительства, если бы произошла хоть одна атака повстанцев на безоружных «демократов» у Кремля или на Тверской!

Терминология, к которой обратилась в ночь с 3 на 4 октября президентская сторона, также подтверждает эту версию. «Погромщики» и «бандиты» – это не то же самое, что «мятежники».

Однако если внимательно изучить обращение президента Ельцина «К гражданам России» в ночь с 3 на 4 октября, в глаза бросаются следующие фразы: «В столице России гремят выстрелы и льется кровь. Свезенные со всей страны боевики сеют смерть и разрушение... Те, кто пошел против мирного города и развязал кровавую бойню... бандитов и погромщиков... бандитские отряды из наемников, привыкших к убийствам и произволу... расправляются с безоружными москвичами... они подняли руку на мирных людей, на Москву, на Россию, на детей, женщин и стариков... защитить наших детей, защитить наших матерей и отцов, остановить и обезвредить погромщиков и убийц»[6].

Нетрудно заметить, что нарисованная в обращении президента картина событий в Москве как-то резко отличается от происходившего в действительности. Какие «женщины, дети и старики», «матери и отцы» стали в Москве жертвами «погромщиков и убийц», «бандитских отрядов» « со всей страны», «сеющих» по всей Москве «смерть и разрушение»? Но представим на секунду, что повстанцы атаковали безоружных «демократов». Тогда все становится на свои места: и «женщины», и «дети», и «старики», и «смерть и разрушение».

Отсутствие кровавой трагедии на Тверской – единственный элемент провокации, который не удался, – к счастью для людей, откликнувшихся на призыв Гайдара, не зная, что они предназначались на роль почетной жертвы в политической игре.

Конечно, Гайдару помешали сами защитники «Белого дома». И оружия в «Белом доме» было меньше, чем запугивали всех правительственные средства массовой информации (ракет «земля-воздух» все же не было), да и выдавали его не всем желающим сутки подряд (опечатанное оружие в ящиках показали нам потом по TV – его могли раздать, но почему-то не раздали, почему-то послали в Останкино безоружных; очевидец событий Ю. Нерсесов вообще утверждает, что на руки в «Белом доме» было выдано 200 с небольшим стволов – и в основном уже 4 октября, после начала штурма[7]), да и публика у «Белого дома» состояла все же не из бомжей, уголовников и погромщиков, собранных со всей страны. Даже столь ненавидящий «белодомовцев» Михаил Леонтьев в столь пропрезидентской газете, как «Сегодня», с изумлением писал: «Нам рассказывают и показывают, как банды озверевших национал-коммунистических погромщиков бродили по Москве, штурмуя телецентр, мэрию и различные иные общественно нужные объекты. Однако вы не найдете ни одного сообщения о разгроме беззащитного коммерческого ларька. Ужасные коммунистические экспроприаторы, немного полежав под шквальным огнем рядом с телецентром «Останкино», отбегали в соседний киоск, ПОКУПАЛИ ЗА ДЕНЬГИ водку и шоколадки и возвращались назад, помирать за идеалы социальной справедливости. Киоски у Белого дома в «ночь беспредела» после его деблокирования, когда в городе даже с миноискателем нельзя было найти ни одного милиционера, сделали рекордную выручку»[8].

А такая агрессивно пропрезидентская газета, как «желтые» «Куранты», была вынуждена признать, что сообщения средств массовой информации о том, будто штурмовавшие «Останкино» повстанцы врывались в окрестные дома и грабили квартиры, – ложь[9]. Сам факт таких сообщений показателен. Они очень напоминают «руководство к действию». Не для повстанцев, разумеется, а для уголовников, которые вполне могли бы прикрыться именем «руцкистов».

Конечно, и у «Белого дома» были всякие. В том числе и мародеры. В том числе и баркашовцы, готовые «замочить» любого – и женщину, и ребенка – на основании одной только национальности. Но мародеры склонны были стянуть что-нибудь как раз из того «Белого дома», который они якобы защищали. А у баркашовцев – дисциплина.

А властям нужна была кровь. Много крови. И пролитой именно мятежниками. Есть и другие подтверждения этому, кроме вышеперечисленных. Любимов с Политковским, подвергшиеся за свою позицию травле, изгнанные с работы, заклейменные в лучших традициях «времен застоя», не могли бы вызвать такой хорошо оркестрованной ненависти, если бы всего лишь «попали не в такт». Безусловно, они помешали запланированному большому кровопролитию. Безусловно, они помешали собрать в центре города такую большую толпу, что она бы неизбежно столкнулась с «руцкистами». И за это их и бьют сейчас. Е. Гайдар совершил оплошность, обмолвившись, что в крайнем случае планировалась и раздача оружия собравшимся. Столкновения «ельцинистов» с «руцкистами» – это и есть как раз такой «крайний случай». Не наблюдать же безучастно, как вооруженные сторонники парламента избивают безоружных сторонников президента! А уж когда оружие будет и у тех, и у других – начнется такое... Тут как раз и армия подоспеет... А там хоть «Белый дом» до основания сноси, хоть тяжелой авиацией бомби – никто и не пикнет.

А просто так раздать гражданским оружие, построить в отряды и отправить на «Белый дом» – это дикость, конечно. Этого позволить себе Ельцин с Гайдаром не могли. Такое вполне доступно уровню понимания и президента, и, тем более, вице-премьера. Хотя призывы «выдать оружие и идти на штурм «Белого дома», как выяснилось, имели место[10].

Все, что они могли теперь сделать, – это постараться вынудить защитников «Белого дома» пролить как можно больше крови гражданских лиц при штурме «Белого дома». И они это сделали.

Во-первых, они оттянули, как могли, штурм «Белого дома» (а вдруг все-таки произойдет «нападение бандитов на женщин и детей»?) – и дали собраться вокруг обреченного здания тысячам людей. Говорят, карту Москвы для министра обороны не могли найти целых 20 минут[11]. Говорят, что у министра обороны не было даже схемы дорог, по которым техника должна двигаться к «Белому дому». Говорят, схему искали всю ночь и нашли уже только 4 октября[12]. Говорят, в Министерстве безопасности искали-искали, да так и не нашли карту подземных коммуникаций «Белого дома»[13]. Ха-ха-ха. Позвольте не поверить. Это уже не армия получается, это анекдот какой-то. Это уже не министр обороны, а посмешище. Такая армия и такой министр никакой мятеж подавить не смогут, даже если мятежников будет пять человек, и все они будут дошкольниками, вооруженными рогатками.

Давайте вспомним: в Тбилиси, Вильнюсе, Баку военные операции проводились именно ночью. П. Грачев утверждал, что старался избежать ночного боя, чтобы в темноте не стрелять по своим[14]. Но ведь и при свете дня 4-го числа правительственные силы постоянно обстреливали друг друга![15] Тем более, у правительственных сил было преимущество при ведении ночных боевых действий – специальное оснащение, которого не было у оппозиции.

И совершенно напрасно журналисты приставали затем к министрам с вопросами: где были войска, где они топтались, куда делся спецназ, почему, наконец, не были удалены тысячи зевак от «Белого дома»?[16] Бойцы из знаменитой группы «Альфа», непосредственно бравшие «Белый дом», дали понять журналистам, что это вряд ли было случайным. Как вряд ли было случайным то, что по толпе зевак стреляли с окрестных крыш «провокаторы и хулиганы», а основное число жертв и увечий в толпе было следствием танкового обстрела «Белого дома»[17]. Кое-что относительно тех снайперов, которых бойцы «Альфы» назвали «провокаторами и хулиганами», удалось узнать. Некоторые из них оказались... сотрудниками Министерства безопасности![18]

Вообще, «Белый дом» защищался вяло (та же «Альфа», например, отметила, что гранатометы против танков применены не были, – видимо, опять же из-за боязни попадания в «зрителей») и защитники его были деморализованы. Корреспондент «Коммерсанта» Вероника Куцылло, просидевшая в «Белом доме» весь период штурма, так и не увидела ни разу, чтобы кто-то вел огонь из окон по осаждающим[19]. К середине октября в «Белом доме», по данным инженерных войск, было обнаружено всего 153 гильзы[20]. Положим, это неполные данные. Но все равно это невероятно мало. По логике вещей, стреляными гильзами в «Белом доме» все полы должны были быть усыпаны!

Бойцы «Альфы» дали известинскому журналисту понять, что от них хотели, чтобы они пролили побольше крови (и вообще, «кто-то» из организаторов штурма хотел, чтобы было побольше крови с обеих сторон), и уж во всяком случае, не брали бы живыми лидеров повстанцев. «Альфа» «не поняла» этого желания, и теперь «где-то наверху» ею очень недовольны[21]. Правильно – теперь арестованных надо судить, а как их судить по тем самым законам, на основании которых они и подняли «мятеж»? Да и мало ли что всплывет на процессе...

Позже стало известно, что «Альфа» получила приказ взять «Белый дом» штурмом, но не выполнила его и самостоятельно начала переговоры с «Белым домом». За это руководство ГУО вычеркнуло большинство бойцов «Альфы» из наградных списков[22].