27.01.1919 года город Канск исх. № 87

 Канская уездная милиция Енисейской губернии

 Господину Прокурору Красноярского Окружного Суда

 Рапорт

Северная таежная окраина Канского уезда еще с давних времен служила местом водворения разного рода преступников, как отбывших сроки наказания в каторжных работах, осужденных в ссылку на поселение – по суду и административным порядком по приговорам обществ за порочное поведение. Обитатели настоящего времени в означенных районах являются в большинстве случаев из упомянутых преступников и частью из переселенцев – эстонцев и латышей. Первые, то есть преступники и их поколение, озлобленные за свою горькую участь, относились недоброжелательно вообще к правительству и, в частности, к начальствующим лицам. В особенности такое отношение сказалось в этом населении со времени водворения в те волости административно-ссыльных за государственные преступления с 1907 по 1918 год, благодаря близости общения жителей с государственными преступниками и вредной агитацией последних в смысле неподчинения существующей власти и порядкам правления.

 Ярыми последователями означенных идей являются также эстонцы и латыши. Были случаи, когда в некоторых участках жители не только уклонялись от платежа податей, но и отказывались от отбытия натуральной повинности и даже проявляли самоуправства – самовольно, вопреки распоряжениям начальствующих лиц, заселяли участки, совершали порубки лесов и прочее. Тяжелое переживаемое Россией время с затянувшейся на годы войной, за отсутствием отцов, взрастило молодое население далекой таежной некультурной местности непокорными, самовольными людьми, порочными в полном смысле этого слова. И вот в марте 1917 года совершился Государственный переворот.

 Партийные деятели заговорили о свободах и власти на местах, а также о самоопределении народов. Темный, неподготовленный народ все это понял в извращенном виде. Левые партии, пользуясь полным безвластием и желая захватить власть в свои руки, преступными речами и воззваниями посеяли в кругах темных людей «большевизм». В таких медвежьих берлогах, как окраины Канского уезда, начались самоопределения, неподчинения центральной власти, и, наконец, извращенные понятия о свободах послужили поводом к нарождению массовой преступности – люди безнаказанно устраивали самосуды, учиняли захваты, изгоняли священников и учителей, и в заключение рекой полилась «самогонка». Преступность увеличилась еще более с наступлением Советской власти. Бестактные преступные декреты «большевиков» привели край к полной анархии. Менее зажиточные жители забирали имущество более справных тружеников общества, забирали у частных лиц в свою собственность мельницы и разного рода предприятия. Безусловно, такого рода безнаказанные действия пришлись по душе большинству населения, и тем более населению с преступным прошлым – людям, не привыкшим к труду.

 Со свержением Советской власти законность и порядок снова начали восстанавливаться. Для восстановления Родины потребовались войска и средства, было приступлено к сбору податей. Изгнанные «советчики» попрятались на окраинах, пользуясь темнотою деревенского люда, начали вести свою преступную агитацию против порядка Временного правительства.

 Агитировали об отказе платить подати, давать новобранцев в Белую армию. Бороться с подобного рода преступностью Колчаку, при наличии новых чинов милиции, неопытных и к тому же ввиду их малочисленности, не представляется возможным. В Канском уезде на 5 волостей с населением 330 тысяч душ всего 8 участковых начальников милиции, 42 старших и 32 младших милиционера, к тому же слабо вооруженных, в редких случаях милиционеры были вооружены трехлинейными винтовками, а большинство старинными «берданами», наганами и револьверами системы «бульдог». В некоторых случаях участковые начальники вооружали временно своих подчиненных конфискованным ими же самими у населения оружием казенного образца. Но таковое, в силу приказаний, приходилось сдавать военным властям – для вооружения армии. За время моей службы в Канском уезде в октябре 1918 года были следующие случаи сопротивления крестьян требованиям содействия военным властям.

 В районе 1-го Участка, в Троицко-Заозерновской волости, большинство сельских обществ резко и категорически отказали выдать новобранцев и проявили полное неподчинение распоряжениям Правительства в смысле отказа от платежа податей, о чем мною 30 октября 1918 года за № 1862 донесено Енисейскому Губернскому Комиссару и одновременно сообщено начальнику местного гарнизона с просьбой о командировании в означенный район воинского отряда в помощь милиции.

 В конце ноября отряд был дан под командою Есаула Трофимова, который, объехав Заозерновскую и Малокамалинскую волости, успокоил восстанцев.

 

 Начальник милиции 2-го участка

 

 Рапорт от 28 октября 1918 года за № 370

 В деревне Ново-Михайловской и других соседних Вершино-Рыбинской волости, населенных переселенцами, имеется организованная, большевистского направления, вооруженная шайка, часто совершавшая самосуды, грабежи и тому подобное. Пресечь их последующую деятельность не представлялось возможным ввиду малочисленности милиции, и тем более жители все поголовно укрывают преступников и потворствуют им, угрожая избиением должностных лиц, в случае вмешательства последних в их дело. Из того же донесения видно, что новомихайловцы уже оказали вооруженное сопротивление старшему милиционеру и членам волостной земской управы. Не встречая никакого противодействия, жители означенных деревень, имея хорошее вооружение и патроны, ни с какой властью считаться не хотели. Об этом мною также было сообщено дважды 5-го и 20-го ноября за № 2213 начальнику Канского гарнизона, с просьбою об оказании содействия посылкой вооруженного отряда для обезоруживания крестьян и ликвидации шайки «большевиков». В конце ноября отряд казаков предполагался к посылке, но был приостановлен ввиду наступивших сильных морозов, препятствовавших походу отряда.

 9-го ноября 1918 года за № 2253 мною было сообщено начальнику Канского гарнизона с просьбой о посылке воинского отряда в 35–40 человек в помощь чинам милиции Тасеевского района. Для задержания дезертиров, так как местное население укрывает новобранцев и всеми силами старается обезвредить по отношению к себе милицию, вплоть до полного разоружения ее. Отряд не был послан, вероятно, по той же причине – из-за наступивших морозов. В пределах Канского уезда активные выступления большевистских банд начались от границы Красноярского уезда в юго-западной части уезда в Перовской и Вершино-Рыбинской волостях и, видимо, в связи с выступлением красных под Нарвой Красноярского уезда.

 26-го минувшего декабря вечером на станцию Канск прибыл из Иркутска эшелон с воинским отрядом особого назначения под командой полковника Петухова. Отряд имел намерение со станции Клюквенной двинуться через Перовскую и Вершино-Рыбинскую волости в помощь красноярским отрядам. Часов в 11 вечера вместе с этим отрядом выехал и я из города Канска ввиду отсутствия моего помощника Булдакова, который с 21 декабря находился в служебной поездке по волостям северной части уезда с комиссией по взысканию податей. Временное заведование уездной милицией, по соглашению с господином уездным комиссаром, было возложено на начальника городской милиции Штейнерта.

 Рано утром 27-го декабря, когда наш поезд был уже на станции Клюквенная, я сделал распоряжение о поставке подвод для отряда. Начальником отряда получены телеграфные сведения о захвате города Канска и станции Иланской большевиками.

 На станции Клюквенная (нынешний Уяр. – Прим А.П. Статейнова), получил следующие сведения: 23-го декабря в деревню Астафьевку Вершино-Рыбинской волости явились трое красноармейцев, вооруженных берданами, которые, собрав сход, решили вопрос в положительном смысле о признании этой деревней Советской власти. Красноармейцы заявили, что их главные силы расположены в Камале, в 15 верстах от Астафьевки. 24-го декабря в село Перово со станицы Иннокентьевской Перовской волости, прибывший делегат заявил, что станица уже присоединилась к большевистским бандам, что деревни Имбеж, Стойба также признали власть Советов и первая даже послала своего представителя за реку Ману к большевикам за оружием и что в Перовской волости происходят всюду митинги и собрания.

 С Клюквенной, ввиду полученных сведений, отряд двинулся обратно в город Канск. На пути еще получились телеграфные сведения, что Канск очищен от красных силами местного гарнизона, но станция Иланская находится в руках большевиков, и что движение поездов и телеграфное сообщение с городом прервано.

 По распоряжению полковника Петухова я с отрядом из шестидесяти человек отправился на подводах в Иланское, куда и прибыли в 3 часа утра 28-го декабря. Почувствовав приближение вооруженной силы, банда большевиков покинула Иланское, и отрядом захвачены лишь несколько человек красных, окарауливавших станцию и железнодорожное депо, и двое красноармейцев, охранявших арестное помещение при волости, где содержались под стражей арестованные накануне большевиками: Начальник милиции 5-го участка Бернацкий, Председатель Иланской волостной земской управы Злотников, конторщица Похмоткина (Лохмоткина?) и прапорщик Берзин. По сведениям, лица эти красными предполагались к расстрелу утром. Все задержанные в Иланском участники восстания расстреляны на местах взятия с оружием и остальные по решению Прифронтового военно-полевого суда.

 Телеграфное и железнодорожное сообщения в тот же день утром восстановлены, накопившиеся поезда были пропущены. Восстание в Иланском произошло при следующих обстоятельствах: ночью на 27-е декабря в Иланское явились какие-то неизвестные лица до 10 человек, называя себя большевиками, объявили железнодорожным рабочим, что во всех городах Сибири Правительство свергнуто и восстановлена Советская власть, просили рабочих поддержать эту власть. Конечно, среди рабочих нашлись несколько человек, которые примкнули к красной банде и направились обезоруживать служащих учреждений и охрану мостов. Была обезоружена железнодорожная охрана, состоявшая из 20 солдат, при этом убили часового, затем обезоружили железнодорожную милицию и двух участковых милиционеров, и в 6 часов утра толпа до 50 вооруженных человек явилась к квартире начальника милиции Бернацкого, силою вломилась в квартиру и, угрожая расстрелом из револьвера, потребовала выдать оружие. Сопротивляться одному против толпы было бесполезно. Банда, забрав хранившиеся в канцелярии конфискованные ружья, берданы, патроны и разного рода оружие – вещественное доказательство, отправились на станцию.

 Бернацкий следовал за ними. Там около 100 человек рабочих, вооруженных винтовками и уже строившихся в ряды для отправления в город Канск. После чего Бернацкий был задержан и заключен под стражу в каталажную. Крестьяне села Иланское и большая часть железнодорожных рабочих участия в восстании не принимали, примкнули к красной банде преимущественно пришлый преступный элемент да уволенные из железнодорожного депо за принадлежность к большевизму и за сокращением штата и часть рабочих кузнечного и слесарного цехов. По ликвидации восстания в Канске и станции Иланской отряд особого назначения полковника Петухова 29-го декабря с бронированным поездом снова двинулся на станцию Клюквенная для выполнения своих задач. Прибыв в означенный пункт 30-го декабря, силы отряда были разбиты на 3 группы и направились по 3 путям на подводах в тех соображениях, дабы не дать красным возможности скрыться в разных направлениях и предупредить обход их нашего отряда с тыла. Все отряды имели направление к селу Вершино-Рыбинскому, из коих правым флангом отряд направлялся через Семеновскую волость, левым – через село Рыбинское и в центре – на Перово.

 Я следовал с последним. Во время ночлега нашего отряда в селе Толстихинском на 1-е января были получены сведения, что красные укрылись в деревне Ново-Николаевской, в 6-ти верстах от Толстихино.

 Утром 1-го января у названной деревни наш отряд был встречен красными ружейным и пулеметным огнем, бой продолжался более 3-х часов. Когда красные начали обходить нас с левого фланга, отряду, ввиду его малочисленности и холодной погоды, пришлось отступить сначала в Толстихино, а затем и до села Рыбинского, дабы соединиться с отрядом поручика Смирнова.

 В селе Рыбинском восстание началось при следующих обстоятельствах. Ночью на 28-е декабря местные хулиганы, под руководством прибывших из Перово и Вершино-Рыбинской, захватили волостную земскую управу и затем звоном в набат собрали жителей и объявили, что правительственная власть пала, снова восстановились Советы, приступили к розыскам у жителей оружия, реквизиции теплых вещей и продуктов продовольствия для красных.

 Участковый начальник милиции Курылев предварительно был обезоружен и затем утром на следующий день арестован, при аресте красные нанесли ему побои. 29-го декабря село Рыбинское было занято отрядом поручика Смирнова. Красные отступили на Переясловку, увезли с собой награбленное и в качестве заложников начальника Курылева и 6 человек местных жителей – торгующих. Об участи заложников до сих пор ничего не известно. Главари восстания в Рыбинском скрылись с большевистской бандой, участники же восстания и красноармейцы, задержанные отрядом в селе и окрестных деревнях, – расстреляны в числе до 30 человек. До нашего прибытия в Рыбное Смирновский отряд проследовал до Переясловской волости, очищая на пути селения от красных банд. В селе Рыбинском организована самоохрана из местных жителей, которые и несут караульную службу. Со станции Клюквенной от отряда особого назначения туда же командирован воинский отряд для полной ликвидации большевистской банды.

 К временно исполняющему обязанности начальника милиции в селе Рыбное мною назначен Беляцкий, человек деятельный и хорошо знающий участок, как бывший урядник этого района. 2-го января отряд наш направился в обратный путь и в деревне Николаевке, уже очищенной от большевиков, встроился в отряд нашего правого фланга. Сгруппировавшись, все три отряда с одним клиновым орудием двинулись далее за убегающими красными, но в селе Перовском снова встретили сопротивление красных. Последние укрепились в избах на окраинах села, в здании Волостного правления и на колокольне, открыли по отряду ружейный и пулеметный огонь. Бой длился до наступления полной темноты. Перед закатом солнца было замечено отступление сил противника по дороге на станицу Иннокентьевскую.

 По отступающим пущено несколько снарядов из орудия и один снаряд в здание волости, где помещался штаб красных.

 Близко к полуночи наши отряды отступили в Николаевку и здесь ожидали прибытия со станции Клюквенной артиллерии. 5-го января конная разведка принесла сведения, что красная банда, сражавшаяся в Перово, состояла из числа не менее 500 человек, что таковая отступила часть на Вершино-Рыбное, часть к Степному Баджею Красноярского уезда. Причем разведчики доставили взятых по дороге от Перово к деревне Нойской Перовской волости двух лиц – председателя и его товарища Нойского совета, у коих оказались вещи, снятые с наших убитых в бою под Перово солдат. После допроса «совдепщики» на площади в центре села были повешены. Пополненные артиллерией отряды 6-го января прошли в деревню Нойскую, где пробыли день 7-го января и, ликвидировав здесь бандитов, через деревню Астафьевку проследовали в село Вершино-Рыбное. В деревне Астафьевке удалось получить сведения, что ранее в деревне большевистского настроения не было, в последних числах декабря прибыли трое неизвестных лиц, назвав себя красноармейцами со Степного Баджея. Устранив от должности Сельского Председателя и Секретаря, собрали сход. Людей на сходе было немного. Ораторы говорили, что Временное правительство свергнуто, что казаки и чехи грабят мирных жителей и что для борьбы с последними они собирают народную армию, избрали сельский штаб из 4-х лиц местных крикунов и объявили в деревне мобилизацию людей и лошадей.

 Брали насильно, угрожая расстрелом. Точно таким же образом производилась красными мобилизация в селе Рыбинском и в деревне Солонечно-Талой. В Вершино-Рыбинском подтвердились ранее полученные сведения, что красная банда здесь разбилась на два отряда: один направился в Баджей, а второй – к селу Агинскому или Тальскому. Что агинцы к красным не присоединились, за что красные грозили им местью. В этих соображениях, дабы обеспечить безопасность мирных жителей и в целях заграждения пути красным на случай их отступления от Баджея, в деревне Солонечно-Талой Вершино-Рыбинской волости была оставлена часть сил нашего отряда, остальные же направились через деревню Имбеж на границе Красноярского уезда в село Кияй. Следуя через эстонские хутора и переселенческие участки Усть-Кияй и Тюлюп Кияйской волости, встретили лишь пустые стены изб и строений, жители же поголовно удалились в горы к Степному Баджею, укрываясь от правительственных войск, так как все их мужское население примкнуло к большевикам и, вооружившись, ушло в Красную Армию.

 Эти поселки по распоряжению начальника отряда выжжены до основания. Тем более под Тюлюпом, за несколько дней до нашего прохода красные напали на Красноярский отряд, последний, понеся потери и ввиду малочисленности, отступил к Кияю, оставив красным 2 пулемета. В село Кияйское прибыли 12-го января. Здесь наши отряды соединились с Красноярскими, действовавшими со станции Камарчага.

 В Кияе я встретил Красноярского Уездного Комиссара и, объяснив ему положение вещей в Канском уезде и ввиду перехода нашего отряда в Красноярский уезд, 13-го января через село Шалинское со своими милиционерами выехал на станцию Камарчага и затем по железной дороге на станцию Клюквенная в штаб начальника отряда особого назначения генерал-майора Афанасьева.

 С разрешения же последнего возвратился 16-го января в город Канск для работы по восстановлению в уезде действий милиции, волостных и сельских учреждений. Там, где эти учреждения по случаю военных действий, в связи с большевистскими выступлениями прекратили свою деятельность. Воинские отряды из села Кияй того же 13-го января частично начали выступать по направлению на Степной Баджей. При проследовании отрядов правительственных войск по Канскому уезду жители селений относились к начальствующим лицам и солдатам доброжелательно. Подводы всюду выставлялись крестьянами по первому требованию беспрепятственно. Также поставлялись продукты продовольствия для людей и фураж для лошадей.

 

1. 15.02.1919 года
 Господину Управляющему Канским уездом

Сего числа в 11 часов дня в управление Канской уездной милиции явился старший милиционер Сретенской волости (6 участок) Тихон Довбенко и заявил, что в четверг утром 13 сего февраля, получив сведения, что село Абан – резиденция участкового начальника милиции – занято большевистской бандой и что красные имеют намерение занять также и село Сретенское, выехав через село Турово на участок Апан, где у него проживают родственники. В Апане узнал от местных жителей, что главные силы красных сосредоточены в деревне Тарской Абанской волости и деревне Байкан – в первой, по сведениям, находится штаб и численность красных достигает 3000 человек и во второй до 500 человек. Банды эти образовались частью из отступивших от Тасеево красных и частью примкнувших к ним местных жителей из переселенческих участков. Вооружены красные всевозможного рода оружием – винтовками, дробовиками, револьверами, и, по слухам, в Тарской у них имеется несколько пулеметов. После выезда его, Довбенко, из Сретенского, часа в 2 дня 13 февраля разведка из красных в числе 8 человек приезжала в Сретенку для ареста его, один из красных из села Тасеевского фельдфебель Горохов и 5 человек абанских из числа преступного элемента и возвратились в тот же день в Абан. Можно полагать, что красные делали разведку вплоть до станции Иланской. Всюду по селам (Сретенка, Абан и прочих) есть большевистские шпионы, которые преследуют милицию и лиц, не сочувствующих власти Советов.

 В Апане узнал, что участкового начальника Тодорова и милиционеров Кудрявцева, Токарева и председателя Абанской волостной земской управы Чеснокова в деревне Байкан раздели и, одев их в рваную одежду, отправили в свой штаб по направлению к Тарской и там, по слухам, убили.

 13 сего февраля красными было заготовлено на участке Апан 50 подвод для передвижения бандитов, но куда они намеревались следовать – в село Абан или в другом направлении – неизвестно. Из Апана заявитель с полученными им сведениями 14 сего февраля утром проехал до города Канск, следуя через селения: Абан, Устьянское, Поповичи. На пути большевистских банд не встречал. Старший милиционер Сретенской волости Т. Довбенко.
 

2. 31.03.1919 года
 Господину начальнику Канской уездной милиции

Вследствие справки вашей от 31 сего марта относительно ареста священника Семченко прошу сообщить, какие меры приняты вами в отношении действующей в Михайловской волости шайки бандитов и руководителей ее Малышева, Жижаева и Мокринскаго, а также их единомышленников Сульдина и Кудашкина. Сообщено ли об этом происшествии военным властям и особенно полковнику Красильникову. Подпись: управляющий уездом. Опись 1 дело 7 (часть 3) лист 25.
 

3. 31.03.1919 года
 Господину Управляющему Канским уездом

 Из личного заявления гражданки Вассы Трусовой, сделанного 27 марта в управление вверенной мне милиции, видно, что 27 марта сего года в деревне Вознесеновской был арестован и увезен двумя бандитами священник села Михайловки Стефан Семченко. Отец заявительницы. Руководителями шайки бандитов являются крестьяне деревни Михайловки Иван Семенович Малышев, Петр Жижаев и крестьянин деревни Вознесеновки Мокринский. В понедельник 25 марта сего года вышеуказанные бандиты были в селе Михайловке, заказали 40 подвод якобы для большевистского отряда, которые были старостой собраны и простояли около дома старосты целую ночь в ожидании отряда, но последний не появился и подводы разъехались по домам. Бандиты ночевали в доме крестьянина Антипа Сульгина, в деревне Михайловской проживает крестьянин Афанасий Кудашкин, который состоит в тесной связи с бандитами Малышевым, Жижановым и Мокринским. Подпись: начальник Канской уездной милиции. Опись 1 дело 7 (часть 3) лист 27.
 

4. 12.06.1919 года
 Господину Управляющему Канским уездом

 Из волостей, освобождаемых от большевиков, поступают донесения, что как русскими, так и чехословацкими частями уничтожаются почему-то делопроизводства волостных земских управ. Принимая во внимание, что работа волостных земских управ имеет государственное значение, уничтожение делопроизводства волостных земских управ может сослужить службу только мятежникам. Так как из-за этого обстоятельства нельзя будет своевременно ни взыскать с населения денежных повинностей, ни провести мобилизацию тех или иных годов, если этого потребует правительство. При отсутствии на местах опытных работников и невозможности приобрести необходимых волостных книг (обрыв текста).

 

5. 17.06.1919 года
 Управляющему Канским уездом

 Командированный мною для поездки вместе с отрядом войск в деревню Ново-Николаевку на предмет розыска трупов убитых чинов милиции начальник милиции 3-го участка Дагеня возвратился 16 сего июня и доложил мне, что 16 июня правительственный отряд на пути к Улуколю между Каеткаем и Чурюковым встретился с бандой красных, которая начала обстреливать дозор отряда, после чего пехота рассыпалась в цепь и перешла в наступление, в результате чего красные бежали. Потери правительственного отряда: один убит и один легко ранен, потери красных неизвестны. Трупы убитых чинов милиции в деревне Николаевке обнаружить не удалось. Об изложенном имею честь донести – начальник милиции. Опись 1 дело 7 (часть 4) лист 63.

 

6. 20.06.1919 года
 Начальнику Канского гарнизона

 Препровождаю при сем прошении доверенного Харловского сельского общества Анцирской волости Евдокима Ларина, сообщаю, что с моей стороны к удовлетворению ходатайства Харловского общества о разрешении вновь пользоваться паромом для переправы через реку Кан и о возвращении лодок рыбакам препятствий не встречается ввиду того, что, по имеющимся у меня сведениям, Харловское общество отличается лояльностью по отношению к существующему правительству, а обстоятельства, вызвавшие необходимость снятия переправы в указанном обществе, уже миновали. Подпись: управляющий уездом Буркин.

 

7. 22.06.1919 года

Господину Управляющему Канским уездом

Начальник милиции 8 участка Канского уезда рапортами от 18 и 20 сего июня донес мне, что 17 июня правительственные отряды из деревни Хандальской выступили по направлению на с. Тасеевское, которое через 2 часа с боем занято. Жители из села Тасеевского сбежали, осталось там человек 50, преимущественно стариков. 19 июня занят Троицкий солеваренный завод, где обнаружено много тасеевских большевиков, семей их и имущества, закопанного в землю, последнее конфисковано и отправлено в село Рождественское. В амбаре завода оставлено большевиками около 4000 пудов зерна ржи и разной кожи, награбленной у тасеевского кожевника Муллова. При взятии завода убито красных около 50 человек и несколько человек ранено. У бандитов отобрано 30 лошадей, которыми теперь снабжены на временное пользование дружинники с. Рождественского. Донося об изложенном, присовокупляю, что об этом мною одновременно с симъ донесено управляющему Енисейской губернией, прокурору Красноярского окружного суда и в Канскую следственную комиссию. Подпись: начальник милиции. Опись 1 дело 6 листы 370–371.

 

8. 22.06.1919 года
 Мировой судья Красноярского окружного суда
 4-го участка с. Хр. Рождественское
 Господину командующему Тасеевским отрядом
 правительственных войск

21 сего июня в село Рождественское прибыли бежавшие от тасеевских большевиков фельдшер Тасеевской больницы Степан Логинович Миронов и врач больницы в селе Богучанах Пинчугской волости Енисейского уезда Агафонов, насильно уведенный большевиками в село Тасеево. Миронов пробыл в селе Тасеевском с самого начала восстания тасеевских большевиков, а Агафонов пробыл там несколько месяцев. По их заявлению мне, Тасеевский военно-революционный штаб состоит из крестьян села Тасеевского – братьев Василия Яковенко, состоящего в штабе и при свержении большевиков чехословаками организовавшего отряд красной гвардии для помощи Енисейскому объединенному совету – Тихона, Ивана и Павла Яковенко, Виталия Денисова, Григория Плеханова, Федора Тараканова, Николая Буды (красноярского мещанина), ранее проживавшего на Троицком солеваренном заводе Тасеевской волости. А затем переехавшего на жительство в село Тасеевское. Деревни Глинной, она же Вахрушева, Николая Вахрушева. Участка Криво-Хандальского Тасеевской волости Матвея Гришина и секретарей Федора Черникова, из деревни Ношинской той же волости Канского уезда… и Рузвельта, звание и происхождение коего неизвестны, некоторое время третьим секретарем при этом штабе состоял бежавший из Канска прапорщик Лобов, перешедший затем в строй.

 В Красной Армии состояли и поддерживали большевиков следующие крестьяне села Тасеевского: Иван и Степан Новожиловы, работавшие у Мулова на кожевенном заводе. Рудаков, Фекла Халчевская, ее старший сын (имя его неизвестно) состоит начальником отряда Красной Армии, Ольга Халчевская, Семен Буда. В большевистской кавалерии. Семен Буда исполнял в отряде роль палача – колол и вешал противников большевистской власти. Пелагея Буда, Дмитрий Тараканов, Федор, Тихон и Павел Астафьевы после свержения в июне 1918 большевиков скрывался и вел агитацию против Временного правительства. Затем с шеломовцами замутил Тасеевское, Александр и Иван Дюковы, Андрон Карманов, Осип Вуйчук, Александр и Екатерина Усачевы, Василий и Авдотья Несмеловы, Осип, Никита и Дмитрий Тишенины, Семен и Степан Гавриловы, Василий Степанов Казанцев. В качестве большевистского судьи подписывавший смертные приговоры Горбунов (имя неизвестно) и его сын Михаил, Иван, Николай и Евгений Соболевы, Иван и Марья Брюховы, Василий Макарович Новоселов, жена расстрелянного в городе Канске Павла Денисова. Имя ее неизвестно. Ее дочь Лидия Денисова, Николай и Авдотья Митрофановы, Прокопий Бурсаков (Барсуков?). Когда раненный большевиками милиционер Чулков скрылся у Прокопия Барсукова, то Барсуков выдал его большевикам и большевики убили Чулкова.

 Иван и Павел Волобуевы, Федор и Прокопий Горбуновы, Егор и Ефим Волковы, Алексей Симонов. Был большевистским комиссаром на Тасеевской почте, пока почта ходила из села Тасеевского, Павел и Тихон Бирюковы, их мать по прозванию Арсиха, Яков Самойлов, Павел Плеханов, по прозванию Петеримов. Он отобрал у фельдшера Миронова берданку и револьвер, Василий Иванов, командир отряда, второе после Василия Яковенко лицо между большевиками по своему влиянию на народ.

 Дмитрий, Василий, Семен и Павел Ивановы, Григорий и Татьяна Стацюры, Артемий Баглай (сапожник), Николай, Мавра и Марфа Серуновы, Михаил и Илья Щекатуровы – из них Михаил Щекатуров арестовал в селе Богучанах Пинчугской волости Енисейского уезда врача местной больницы Агафонова и привез его в Тасеевское для работы в Тасеевской больнице по подаче помощи раненым и заболевшим большевикам, Семен Мякушко, Михаил Мякушко и его два брата, имена коих неизвестны, но их всего три брата, Кузьма Егоров, его жена и сын. Имя сына неизвестно, но у Егорова только один сын, Макар, и Сергей Немченки. Анна и Владимир Сусловы, Татьяна Сургучева, родная сестра Ивана Крылова, активного большевика, сидящего под стражей в Красноярской тюрьме. Василий, Анисья, Лукерья и Дмитрий Арзамасцевы, Николай и Матрена Михайловы, Анна и Федор Михайловы. Священники Силин и Вашкорин, призывавшие в своих проповедях поддерживать Советскую власть. Псаломщик Забелин, Акила Тараканов, Степан и Семен Плехановы, Андрей Степанов Плеханов, Михаил Дербин и при Советской власти бывший председателем Тасеевского сельского Совета, а до Советской власти валявшийся в навозной куче пьяным.

 Лаврентий Плеханов (плотник). Учителя Тасеевского училища – Попович. До свержения Советской власти в июле 1918 года состоявший в Тасеевском большевистском революционном штабе. Иннокентий Достовалов, Иван и Никита Шашловы. Последний из политических ссыльнопоселенцев. Иван Иванович Шашлов, Ефросинья Никитична Шашлова,по мужу Суханова. Зять Болясова – Антонов (по имени неизвестный), Константин и Иван Астафьевы, Василий Васильевич Казанцев и его сын (по имени неизвестный), у него один сын служил в большевистской кавалерии, из деревни Глинной Тасеевской волости Яков и Петр Вахрушевы и два сына Петра Вахрушева (имена неизвестны). Но только не Дмитрий Вахрушев, семья Кириллова – имена неизвестны. Александр Вахрушев, деревни Хандальской Тасеевской волости. Три брата Горбуновы, имена неизвестны. Демид Сосновский, большевистский кавалерист. Участка Щекатуровский Тасеевской волости Иван Зальдеев и Семен Бутузов, участка Плотбищнаго Тасеевской волости Иван Игнатьев. Фаначетский штаб – его председатель участка Грязного Александр Лебедев, после него председателем этого штаба был Расторопов с участка Веселого, с участка Междуреченского казначей штаба Жгун, с того же участка секретарь штаба Шакин, член штаба Васильев (с какого участка, неизвестно), начальник связи всех большевистских армий с участка Ассанского Фаначетской волости Строганов. Имя его неизвестно. Председатель Ассанского штаба Александр Якушенко с участка Ассанского, комиссар Приангарского края Петр Михайлович Пайст (из деревни Фединой на Ангаре Енисейского уезда. Жил в селе Богучанах Пинчугской волости Енисейского уезда). Фельдшер больницы в селе Богучанах Пинчугской волости Иван Никанорович Петухов и его жена Анастасия Петухова с комиссаром Пайстом составляли списки лиц, коих, по их мнению, надлежало убить.

 До падения в июне 1918 года большевистской власти Петухов работал в качестве большевистского агитатора, крестьянин села Богучаны Пинчугской волости Енисейского уезда Петр Романов, учитель школы в деревне Бедоба Пинчугской волости Никон Кошеваров (печник), учителя школ в селах Пинчуга и Яркова (в каждой школе по 2 учителя, имена и фамилии их неизвестны).

 Большевики более молодые – из них крестьянин участка Грязного Фаначетской волости Михаил Лебедев, крестьяне Канского уезда деревни Канарайской Шеломовской волости Василий Чагин. Активный большевик, как мне известно, состоял фельдшером у большевиков. И фельдшер больницы в той же Канарайской Лукьянов. Старый активный большевик, добровольно присоединившийся к восстанию. Председателем Тасеевского волостного Совета состоял красноярский мещанин Мартемьян Николаевич Буда. До свержения в июне 1918 года большевистской власти служивший у большевиков и сильно поддерживающий большевиков. Содержащийся ныне под стражею в Канской тюрьме или на Канской гауптвахте по обвинению в убийстве Портянникова и Байлоды Никита Ронов, как мне известно, большевик.

 Во время пересылки его в Канскую тюрьму, как мне известно со слов помощника начальника 8-го участка Канской милиции Кузнецова, сопровождавшего Ронова в тюрьму, Ронов говорил Кузнецову о себе: « Я большевик, был большевиком и буду большевиком».

2. Иван Иванов Крылов, содержащийся под стражею в Красноярской тюрьме и дававший в январе 1918 года мне разрешение на выезд из села Тасеевского, тоже активный большевик и по уполномочию Канского Совета насаждал в селе Тасеевском коммунизм. По заявлению тех же Миронова и Агафонова, за время Тасеевского большевистского бунта в селе Тасеевском убито более 500 человек, в числе убитых А. Ю. Дробышевский, Константин Баклаков. Портной, не хотевший шить большевикам ни за какие деньги. Алексей Шевелев – бывший председатель Тасеевской волостной земской управы. Кузьма Попов за покушение на его убийство, учиненное ранее, осужден окружным судом в арестантские отделения, Петр Волобуев, пришедший из плена сын Попова Василий. Сапожник Сеньковский, секретарь Пинчугского волостного писаря. Сапожник Дмитрий и его жена Анна. Фамилия их неизвестна. Два брата Филоненки, начальник Фаначетского почтового отделения Пугачев и его жена учительница Фаначетского училища, тасеевский мясник Варин, фаначетский милиционер, начальник Тасеевской милиции Галинат, тасеевские милиционеры – Вещов, Чулков, Лаврентьев, Матысик и Кузьмищев. В последний день своего владычества в селе Тасеевском перед отступлением из села Тасеевского большевики убили жен Вещова, Чулкова, Бакланова и Шевелева, об изложенном выше сообщаю вам. Подпись: мировой судья Терещенко. Опись 1 дело 6 листы 476–480.
 

9. 03.07.1919 года
 Господину Управляющему Канским Уездом
 от помощника управляющего В. П. Ламанского
 ДОКЛАД

 В дополнение к рапортам, посылаемым мною по мере возможности с мест пребывания моего, сообразно продвижению отрядов, докладываю. В селе Троицко-Заводском пробыл три дня. Господство тасеевского большевизма сказалось и здесь в форме внушения населению села самых нелепых сведений о непрочности существующей власти, о творимых ею якобы ужасах беззакония и произвола. Мною несколько раз были собираемы сельские сходы, где населением, мною и начальником отряда полковником Ромеровым разъяснялись задачи и цели правительства, разоблачались виновники беспорядка, нарушившие правильное и спокойное течение крестьянской жизни. Давались ответы на запросы, касающиеся внутреннего распорядка управления. В результате вступившим войскам был оказан самый радушный прием. Наложенная начальником отряда контрибуция в размере 50 000 рублей была внесена немедленно. Организована дружина, которая на устроенном полковником Ромеровым параде дала торжественное обещание всемерно бороться с большевизмом и быть верной Правительству. На сходе был составлен приговор, в коем выдавались все местные большевики (копия приговора приложена к докладу). Оставленное красными, бежавшими на Кайтым, имущество, за исключением выбранного по приказу начальника отряда белья, необходимого, как мне было указано, для нужд отряда, было передано мне и по моему указанию принято представителями уездного земства.

 Сложенный в амбар завода хлеб, оставленный при бегстве красными, по моему распоряжению был принят на учет сельским старостой при наблюдении участкового начальника милиции. Овес, находившийся там же, был взят по распоряжению начальника в отряд. Все принятое имущество, исключая хлеб, было доставлено в село Христо-Рождественское, где был произведен подробный учет его и которое в настоящее время находится под наблюдением и охраной Председателя волостной земской управы.

3. 23 июня вслед за уходом отряда направился в село Тасеево. Ко времени моего возвращения в село стеклась часть разбежавшегося населения, так что имел возможность выбрать сельского старосту, что и было сделано немедленно. Из членов земской управы, а равно из гласных никого не было, в силу чего мною совместно с представителем уездного земства на сходе были назначены временно до созыва волостного земского собрания председатель управы, казначей и члены таковой управы. При первом вступлении в село Тасеево отряда атамана Красильникова, с которым я следовал в зависимости от дальнейшего его продвижения, в селе находился всего лишь один день, почему мне не удалось выяснить подробно картины возникновения восстания и последствий, вызванных господством совдепа.

 В Тасеево встретился с помощником начальника уездной милиции Булдаковым, командированным также управляющим уездом, находящимся в Тасеево второй день. Материал, который хотел я собрать по возвращении из села Троицкого, уже оказался собранным Булдаковым, который и будет изложен в его рапорте. Восстановив волостное и сельское управление в Тасеево, дав инструкции по приему и охранению бесхозяйственного имущества, отправился в село Рождественское. В Тасеево остался участковый начальник милиции Винокуров. Булдаков с представителем уездного земства направился с отрядом Ромирова в Фаначет. По пути к Рождественской установил, что восстановленные мною управления функционируют. Крестьянами ловятся отдельные бродячие красноармейцы и доставляются военным властям. Создаются дружины, но наблюдается отсутствие оружия. Замечается полное содействие правительственной власти и желание поддерживать проведение порядка, сулящего спокойствие и законность. Подпись: помощник управляющего Канским уездом. Опись 1 дело 7 (часть 4) листы 225–226.

 

10. 03.07.1919 года
 Господину Управляющему Канским Уездом
 от помощника начальника Канской уездной милиции Булдакова

Согласно вашему поручению я 21 июня выехал в Тасеевскую и Фаначетскую волости по восстановлению милиции волостных и сельских управ, где выяснилось следующее. В селе Тасеевском весь состав милиции, бывший в декабре 1918 года, убит. Восстание в Тасеевой произошло при следующих обстоятельствах. 29 декабря минувшего 1918 года в село Тасеево прибыли из села Шеломовского большевики Гороховы со своими единомышленниками: Яковенко, Остафьевыми, Немченко, Таракановым и другими. Первым долгом сделали попытку задержать только что уехавшую в тот день вечером из села Тасеевского комиссию в составе: помощника управляющего Канским уездом Владимира Павловича Ламанского, податного инспектора А. И. Серебрякова и помощника начальника уездной милиции Булдакова, приезжавших в село Тасеевское по податному делу. Причем за комиссией была послана погоня, но нагнать не удалось. На второй день, то есть 30 декабря, указанные выше большевики, воспользовавшись моментом, когда все милиционеры разошлись из канцелярии начальника по своим квартирам на обед, ворвались сначала к участковому начальнику милиции Галинату, арестовали его и, забрав у него в канцелярии оружие и патроны, отправились арестовывать милиционеров. Которых арестовали и заключили под стражу в арестное помещение при волостной земской управе. В тот же день арестовали еще несколько человек, в том числе и бывшего милиционера Дробышевского. После этих арестов объявили в Тасеевском Советскую власть, организовав там военно- революционный штаб. Стали набирать людей в свою банду. Жителей же, отказавшихся признать Советскую власть, арестовывали. Все арестованные содержались под стражей в холодном помещении, свиданий не разрешалось.

4. 17 января ночью казнили на отвале возле гумен участкового начальника милиции Галината, милиционеров – Стадниченко, Сенкевича, Кузьмищева, Чулкова, Лаврентьева, Вещева, Матысика, бывшего милиционера Дробышевского, члена волостной земской управы Попова, его сына, только что вернувшегося из германского плена, и несколько частных жителей. Всего в первый раз казнено до 20-ти человек, трупы казненных около двух недель лежали на отвале у гумен, а затем были увезены за село в лесную местность под названием «поганое», находящуюся в 4-х верстах от села, и там, бросив в дегтярную яму, сожгли. За время владычества большевистских банд в Тасеевском ими казнено более 500 человек.

 Трупы всех казненных увозили в «поганое» и там бросали в яму, а затем сжигали. При осмотре мною ямы там в воде обнаружено четыре почти совершенно разложившихся трупа. Трупы эти похоронены на местном кладбище. Возле ямы имеется солома и разные окровавленные тряпки (части одежды). На этом месте по моему распоряжению местным священником Сириным в присутствии представителей волостной земской управы и некоторых крестьян отслужена панихида. Мною сделано распоряжение председателю волостной земской управы и сельскому старосте поставить там крест, засыпать яму землей, обложить яму дерном и огородить. При занятии правительственными войсками села Тасеевского там почти совершенно жителей не было, все они частью добровольно, бежали за большевистскими бандами, частью насильно уведены, частью из страха разбежались по лесам, увезя с собою более ценные и необходимые вещи. В селе Тасеевском правительственными войсками сожжено до 200 домов, во многих домах выбиты окна, разломаны печи и разбита вся менее ценная домашняя обстановка, окраины села и вся заречная сторона выжжены до основания, остались несожженными 184 дома. Перед бегством красные захватили все медикаменты из местной больницы, здания же больницы не пострадали. Волостная земская управа закрыта, ни председателя, ни членов старого состава налицо не оказалось. Также нет и гласных, ввиду чего прибывшим в Тасеево из Троицкого завода помощнику управляющего уездом Ламанскому, при участии представителей уездной земской управы и собранного сельского общества крестьян села Тасеевского были назначены временно. До созыва волостного собрания – председатель и два члена земской управы, которые и вступили во временное исполнение своих обязанностей.

 Сельский староста обществом избран и уже исполняет свои обязанности. Милиция в селе Тасеевском из других волостей восстановлена. Из села Тасеевского я выехал в село Фаначетское, где оказалось, что земская управа также вскрыта и из прежнего состава должностных лиц никого налицо не оказалось. Там мною с представителем уездной земской управы Бернацким был собран сход и на этом сходе мною были временно назначен председатель и члены волостной земской управы, коим и предложено вступить в отправление своих обязанностей и озаботиться скорейшим созывом волостного земского собрания для выбора постоянных членов волостной управы.

 Сельский староста есть и относит свои обязанности. В селе Фаначетском сожжен только один дом большевика, бежавшего с красными, остальные дома все целы и население при вступлении правительственных войск оказалось дома. Фаначетское почтовое отделение переведено в село Тасеевское. В селе Тасеевском и Фаначетском в настоящее время стоят гарнизоны. В некоторых селениях Тасеевского района с разрешения военных властей формируются добровольческие дружины. Воинскими отрядами с населения собирается контрибуция, с села Тасеевского собрано 100 000 рублей. Имущество, оставшееся после разбежавшегося населения, принято на учет и доставлено в село Рождественское и там сдается на хранение председателю волостной земской управы. Красные банды в настоящее время окопались в тайге в 20 верстах от Фаначета, для ликвидации их посланы правительственные войска.

 Подпись: помощник начальника Канской уездной милиции. Опись 1 дело 6 листы 465–467.

 

11. 16.07.1919 года
 Исполняющий обязанности помощника управляющего Канским уездом Ф. И. Словцов  Господину управляющему Канским уездом

 № 15 село Бакчет

Из деревни Тополь полк выступил в 4 часа утра по направлению в деревню Колон (10 верст от Тополь). Я выехал с милицией в 6 часов и догнал полк верстах в 5, говорили о большой перестрелке до этого, при мне же были слышны отдельные выстрелы – громкие со стороны красных и не особенно с нашей. Работали и пулеметы.

 Около 9 часов обоз пошел довольно быстро, выстрелы смолкли, до этого пришел раненый солдат (в щеку) и сказал, что один егерь убит и ранено еще двое (один дружинник из села Рождественского насквозь в правый локоть). Не доезжая моста через речку Колон, лежал убитый отрядский конь. А около самого моста 6 коров, убитых при пулеметном обстреле. По въезде в Колон (10 часов утра) говорил с полковником Жилинским, который сообщил мне о получении телефонограммы от Вас, она утеряна штабом, но в ней сказано о доставке соли из Троицко-Заводского в город (не добавлено всей). Поэтому прошу подробно подтвердить почтой.

 Далее полковник Жилинский сообщил, что им решено сжечь деревню Колон (старожильческая) ибо: во-первых, жители не донесли ему в Тополь о пребывании кавалерийского отряда до 160 человек большевиков под предводительством бывшего председателя Рождественской волостной земской управы Нижегородова и «денисовца» Быстрова. Последний ранен в руку. Во-вторых, Колон второй раз является задержкой для движения вперед и ныне имеется потеря 1 егеря.

5. В-третьих, жители позволили красным сделать окопы в деревне около моста и засады там. Построить настилку моста так, что при стремительном натиске кавалерии она вся погибла бы, и демонстрировали на мосту, с целью введения в заблуждение, встречу войск мирным населением. Были выгнаны за мост коровы, которых сопровождали женщины.

 Красные после обстрела пулеметами бросились бежать. Один отряд в деревню Борки, а другой направо на участок Грязный. Я спросил полковника, предполагает ли он производить (видимо, имеется в виду: оформлять как-либо) реквизицию скота в Колоне – он ответил, что нет. Реквизицию лошадей произведет путем обмена на усталых в целях снабжения своей и других воинских частей, а скота для продовольствия своего отряда. Учета при реквизиции не производится за отсутствием для этого времени, но стоимость реквизированного может быть выяснена механически, то есть суммой, оставшейся у полка в экономии, которая контрольной палатой перечисляется в доход казны.

 Необходимо просить о перечислении этих сумм в распоряжение комиссии по определению убытков населению. Оказалось, по сообщению милиционера, что у всех офицеров лошади оказались заменены лучшими, а скота, кроме зарезанного в деревнях Тополь и Колон, гнали пастухи – в общем, штук до 25 коров и телок. Часа в 3 дня подожжены в Колоне все дома и гумна, утром полковник мне говорил, что жителям предложено было вывезти имущество за деревню и крестьяне все время занимались вывозом, а к 5 вечера уже пылала вся деревня и хлебозапасный магазин, где было до 200 четвертей хлеба, засыпанного крестьянами. Организовать вывоз оказалось невозможным за отсутствием подвод.

 В село Бакчет (10 верст) приехали около 9 вечера, полком опять была произведена реквизиция скота лиц, присоединившихся к большевикам. Красные в Бакчете были утром, убытков населению не причинили. До сего времени полком не поймано никого из главарей красных, и, по отзыву полковника Жилинского, у него нет сведений о положении в Тасеевой, началась отправка войск в Хандальскую, где, по-видимому, база красных. Вчера был набег красных на Христо-Рождественское, но отбит местной дружиной. Сейчас выезжаю за полком по направлению участка Криво-Хандальского. Который, как говорят, ближе деревни Караульной и через него туда дорога, а по карте дальше. Шлите отряд особого назначения. Подпись: Словцов. Опись 1 дело 6 листы 332–335.

 

12. 19.07.1919 года
 Господину управляющему Канским уездом
 Препровождаю в копиях прошение уполномоченных Ношинского сельского общества Асютина и Деревянкина и приговор Ношинского сельского общества от 14 июля сего года за № 18. Уездная управа просит вашего распоряжения о производстве самого скорого и тщательнейшего расследования по этому делу ввиду того, что уполномоченный Ношинцев определенно указывает на Баулина и Пальмина, как на виновников расстрела трех однообщественников, Окладникова и других.

 

13. 19.07.1919 года
 Господину управляющему Канским уездом

 В 7 часов утра в селе Ношино отрядом боевой дружины города Канска по распоряжению капитана Шрама арестованы жители сего села: Михаил Окладников, Яков Сухотин, Евсей Белоголов и Борис Галуза. Родственники арестованных ежедневно обращаются с просьбой в уездную земскую управу сообщить об их судьбе, так как ни в тюрьме, ни в милиции они не находятся. А посему Уездная земская управа просит вас известить соответствующие власти о судьбе арестованных на предмет извещения их родственников. Опись 1 дело 6 листы 233–224.
 

14. 21.07.1919 года
 Заявление в Канскую уездную земскую управу
 от председателя Анцирской волостной земской управы

 Волостной милиционер Николай Николаевич Глебов неоднократно в нетрезвом виде оскорблял членов волостной земской управы, последние на его действия ничем не отвечали. 18 сего июля явился в волостную управу какой-то человек и потребовал дать ему, как милиционеру, бланковую лошадь для поездки в Канск. Ввиду того, что неизвестный не предъявил никаких документов, ему было заявлено, что в волостной управе есть распоряжение уездной управы ни под каким видом не давать бланковых лошадей без предъявления открытых листов, так как бланковые лошади должны быть всегда готовы для подачи должностным лицам. Неизвестный пригрозил, что он сейчас со всеми расправится, и удалился. Спустя некоторое время явился волостной милиционер Глебов в совершенно пьяном виде, вызвал меня и, ругая матерными словами, начал угрожать: «Если сейчас не будет дана лошадь, то я тебе морду побью, я всех под суд отдам, я всех расстреляю, я здесь хозяин, что хочу, то и делаю».

6. Я ему указал, что, во-первых, незнакомым лицам без документов давать лошадей не приказано, а, во-вторых, все лошади гоньбовой станции в разгоне. Затем он с самыми низкими ругательствами обратился по адресу казначея, которого заставил бросить дело и бежать разыскивать лошадь. Так как свободной лошади не оказалось и во избежание угрозы быть убитым названным Глебовым, мне пришлось нанять лошадь за 15 рублей и отвезти милиционера. Считаю долгом добавить, что в это время в волостной управе находилось несколько десятков новобранцев, призываемых на военную службу, и благодаря скандалу, устроенному милиционером Глебовым, который произвел на всех присутствующих крайне тяжелое впечатление, были все служащие управы лишены возможности работать, вследствие чего были лишнее время задержаны новобранцы.

7. Донося о вышеизложенном и принимая, что крайне ответственная работа волостной управы по учету запасных, по взиманию сборов и т. д. требует спокойной обстановки и дружной работы между земством и представителем государственной власти, а между тем вечные угрозы и грубые оскорбления со стороны всегда пьяного милиционера Глебова совершенно лишают возможности волостную управу заниматься своим делом на пользу государства. И что подобные действия милиционера Глебова только на руку большевикам и другим преступным элементам. Прошу уездную земскую управу оградить нас в будущем от подобного произвола чинов милиции, не считающихся ни с какими законами, ни с приличиями. Подпись: председатель управы. Опись 1 дело 7 (часть 3) листы 73–75.

 

 Рапорт от 02.04.1919 года

 Сего числа в управление Канской уездной милиции явился священник села Печкинского Устьянской волости Александр Дроздов и заявил о нижеследующем. Ночью на 1 сего апреля к нему в дом кто-то постучал и на вопрос «кто там?» отозвался местный сельский староста, кажется по фамилии Бокаленко, и заявил, что его требуют на сельский сход. А затем стал говорить, что из города приехали офицеры и солдаты, едут в село Абан и привезли для вручения какие-то срочные бумаги. Когда он отказался открыть дверь, то неизвестные стали настойчиво стучать, причем угрожали оружием. После этого его жена открыла дверь и в дом вошли семь неизвестных, вооруженных винтовками и наганами мужчин и с ними староста, наставив на него винтовки и наганы, заявили, что он арестован именем Долгомостовского большевистского штаба.

 Причем предъявили бумагу названного штаба о разрешении им производить реквизицию оружия, потребовали выдачи оружия, а затем стали производить в комнатах обыск, открывали сундуки, из ящика письменного стола взяли денег 2000 рублей, лично принадлежащих ему. Затем из кармана пальто жены Дроздова взяли кошелек с мелкими деньгами, сколько было там денег, он не знает. После обыска приказали Дроздову одеться и следовать за ними, хотели увезти в Долгий Мост, но когда он категорически отказался подчиниться этому требованию, то неизвестные бандиты-грабители заявили, что они дня через два вновь явятся к нему для ареста, и обещали приехать не ночью, а днем. По заявлению старосты церкви Москалько, эти бандиты были у него и требовали оружия, но сторож не впустил и бывшую у него берданку не выдал. Подпись: начальник милиции.

 

2. Телеграмма от 18.04.1919 года

 Сейчас получена телеграмма из села Устьянского от начальника почтовой конторы, в коей он доносит: сегодня в 9 часов утра во время занятий внезапно в контору явился отряд красных, угрозой смерти взяли один револьвер, бердану, к ней пять патронов. Деньги, ценности не взяли, говоря, что деньги им не нужны.

 

3. Рапорт от 18.04.1919 года

 Начальник милиции 6 участка Канского уезда рапортом от 18 апреля за № 279 донес мне, что 18 апреля около 8 часов утра большевистская банда, численностью около 50 человек, сделала набег на село Устьянское той же волости. Красные были вооружены хорошо, первым долгом при набеге в Устьянское красные ворвались в волостную земскую управу, почту и потребительскую лавку, похитили из села Устьянского две лошади, принадлежащие крестьянину Василию Михайлову Сурову и цыгану Кирсанову.

 Производили обыск у Карла Крещенского и разыскивали Станислава Смоленского, владельца кожевенного завода. Более подробных сведений о действиях красной банды в селе Устьянском пока не имеется. По сведениям, красные в селе Устьянском находились не более 2-х часов, после чего уехали по направлению к селу Сретенскому. Подпись: начальник уездной милиции.

 

4. Рапорт от 07.05.1919 года
 Начальник Устьянской почтовой конторы сообщает

 Ночью на 7 мая в Устьянском внезапно появился отряд красных, угрозой смерти взяли в конторе револьвер, наган, ценности сохранены, отсутствие войск угрожает опасностью захвата ценностей. Красные произвели обыск некоторых лиц в учреждениях с целью захвата оружия, скрылись. Подпись: управ. уездом Буркин.

 

5. Рапорт от 16.05.1919 года
 Сообщаю для сведения и доклада властям, что сегодня почта из Заимки (д. Заимка) не пришла. Причина неизвестна, имеются слухи, что в 25 верстах от Устьянского на село Ношино был произведен набег красноармейцев, где ими были мобилизованы призывные новобранцы. Точно так же был набег на село Мокрушу, где разграбили волостную управу и увели с собою администрацию волости. По заявлению Абанского почтальона путь по тракту Абан-Устьянское не безопасен. В настоящее время в селе Устьянском находится отряд правительственных войск в числе 10–12 человек, что далеко не достаточно, выделенный из Абанского гарнизона. По сведениям, в окрестностях села Устьянского почти каждый день появляются банды красноармейцев. Прошу снестись с военными властями о распоряжении эвакуировать почтовые отделения Абана и Устьянской почтовой конторы. Подпись: начальник конторы Чалых.

 

6. Рапорт от 22.05.1919 года

 Начальник милиции 6 участка Канского уезда рапортует от сего числа, что в ночь на 22 мая около 3-х часов ночи в село Устьянское прибыло верхами и на подводах около 30 человек красных, которые ограбили в волостной земской управе 9000 рублей. В почтовой конторе тоже около 9000 рублей. Кожи у кожевенника Смоленского на 10 000 рублей. В лавке Хаткевича разного товара на 10 000 рублей, деньгами 300 рублей.

 И у разных лиц 5 лошадей, и, захватив с собой 2-х рабочих и помощника начальника Абанского почтового отделения, около 7 часов утра скрылись. Во время занятия волостной земской управы красными ранен председатель управы Афанасий Устинович Максимов. Подпись: начальник милиции.
 

7. Рапорт от 22.05.1919 года

 Начальник почтовой конторы села Устьянского. 22 мая сего года в 3 часа утра внезапно появившимся отрядом красноармейцев в числе 30 человек совершено нападение на вверенную мне контору. Так как окна были закрыты ставнями и не были открыты, красноармейцы выломали болты, разбили стекло и ворвались в помещение, под угрозой смерти отняли наган Абанского почтового отделения и винтовку конторы. Также взяли шашку и мешок с абанской почтой. Отняв ключи у меня, открыли сундук и забрали казенных денег 2010 руб. 5 коп., подкрепление, посланное в Абан в сумме 7500 руб., взяты красноармейцами вместе с абанской страховой простой корреспонденцией. Производя в квартире обыск и взломав собственный сундук, забрали верхнее и нижнее белье и другое частное имущество. Находившегося во вверенной мне конторе по делам службы почтового чиновника Абанского отделения Ноздрина при отъезде красные взяли с собой. Судьба его неизвестна.

 Присутствующего в конторе зав. почтой Кривчикова, нанеся удар в грудь стволом револьвера, также хотели взять. Но последний, собрав всю силу воли, решился выбежать, чем освободился от непредвиденных худых последствий. Находиться в дальнейшем в Устьянском без присутствия военных сил невозможно, я и служащие вверенной мне конторы могут быть красноармейцами забраны в их штаб. Не говоря о том, что оставшееся казенное имущество и суммы, безусловно, будут похищаться. Их защищать нечем, и при таком количестве людей в отряде красных равносильно бесполезной гибели всего штата. На основании изложенного прошу в экстренном порядке поставить в известность военные власти г. Канска о немедленной посылке сюда отряда или разрешения эвакуироваться. Подпись: начальник конторы Чалых.
 

8. Рапорт от 24.05.1919 года
 Начальнику Канской Почтово-Телеграфной конторы. Сообщаю вам, что в моем распоряжении нет никаких вооруженных сил. Вследствие этого вооруженная охрана почтовых отделений, а также и окончательное решение вопроса об эвакуации таковых находится в зависимости от распоряжений в этом отношении местных воинских властей, которым об опасности угрожающей Устьянскому и другим почтовым отделениям сообщено и вами непосредственно 9 и 16 мая сего года. Присовокупляю, что о непосредственном обращении по такого рода делам к местным военным властям мною было сообщено 28 апреля с. г. Подпись: управляющий уездом.

 

1. Рапорт от 17.06.1919 года

Начальник милиции 8 участка Канского уезда рапортом от 01.06.1919 года доносит, что 31 мая сего года бандой красных численностью 100 человек захвачены с полей крестьяне с. Рождественского: Федор Ларионов, Сергей Федорович Ларионов, Иннокентий Ларионов, Иван Швед, а также захвачено 9 лошадей и 160 коров вместе с пастухом Антоном Дергуном. Об изложенном доношу, присовокупляя, что об этом мною донесено одновременно с этим управляющему Енисейской губернией, командующему Тасеевско-Канск-Тайшетским военным районом и прокурору Красноярского окружного суда. Подпись: начальник милиции.
 

2. Рапорт от 17.06.1919 года
 Начальник милиции 6 участка Канского уезда рапортом от 13.06.1919 года доносит мне, что в настоящее время красные появляются вблизи с. Абан очень редко. С участка Мангареки в 12 верстах от с. Абан красные ушли совершенно, в Мангареках обнаружены хорошо оборудованные окопы.

 

3. Рапорт от 13.08.1919 года

 Начальник милиции 7 участка Канского уезда рапортом от 04.08.1919 года доносит мне, что бандой красных из деревень Абанской волости: Белой, Таежной, Байканской, Аргунской, Тарской, Черчетской, Плахинской, Апанской, Ермолаевской, Казулинской и Алексеевской – мобилизовано и отправлено в с. Шелаевское 50 человек, подлежащих явке на сборные пункты к Воинскому Начальнику. По сведениям, в деревне Ношинской Абанской волости группируется банда численностью более 1000 человек, в д. Папиковой Шелаевской волости находится банда в 300 человек, хорошо вооруженных.

 

4. Рапорт от 25.08.1919 года

 Начальник милиции 7 участка Канского уезда рапортом от 07.08.1919 года доносит мне, что в с. Ключевском Абанской вол. Канского уезда банда большевиков около 300 человек, из них 70 конных, ограбила местного крестьянина Андрея Терентьева Циркунова, последнего банда предварительно сильно иссекла нагайками, а потом потребовала у него 2000 рублей и 3 коровы, которые и были ими взяты. После чего организатор банды крестьянин деревни Байкан Абанской волости Канского уезда (имя, отчество его неразборчиво – лист 80) пристрелил из винтовки Циркунова и с «товарищами» и награбленной добычей удалился на д. Почетскую Абанской вол. Того же числа банда красных из 60 человек была в д. Мангарецкой той же волости, но там ничего не ограбила, кроме того, 9 человек красных в д. Зиминской Абанской волости ограбили у местного жителя Демьяна Дудникова лошадь стоимостью 1500 рублей и скрылись неизвестно куда. Дознание по сему делу производится.

 

5. Рапорт от 04.09.1919 года

Начальник милиции 6 участка Канского уезда рапортом от 02.09.1919 года доносит мне, что 2 сентября сего года в 3 часа пополудни в окрестностях села Абан появилась банда красных, около 50 человек. Выстрелами которых был ранен крестьянин села Абан Иван Ануфриевич Туров, бандой захвачено с полей 3 лошади крестьянина с. Абан Ипатия Степанова. Абанскими дружинниками в сторону красных было произведено тоже несколько выстрелов. Отправившийся на поиски воинский отряд вернулся без последствий. Дознание по сему делу производится. Подпись: начальник милиции.

 

6. Рапорт от 11.09.1919 года

 Начальник милиции 6 участка Канского уезда рапортом от 01.09.1919 года доносит мне, что на село Ношинское днем 25.08.1919 и по ночам с 29 на 30 и с 30 на 31 августа являлись банды красных в числе 52 человек. Есть сведения, что несколько человек этого села ограблены. Так как в настоящее время в окрестностях села Ношинского бродят большие партии красных, не представляется возможности выяснить нанесенный населению этого села ущерб. Подпись: начальник милиции.

 

7. Рапорт от 11.09.1919 года

 Начальник милиции 6 участка Канского уезда рапортом от 02.09.1919 года доносит мне, что в ночь на 1 сентября сего года в с. Ношино явилась банда большевиков числом около 50 человек, потребовала от жителей выдачи денег и оружия (последнее было уже сдано в Управление Уездной милиции). Не найдя оружия, красные направились по направлению в Мангарек, захватив из с. Ношино 4-х лошадей, и в ту же ночь потребовали от крестьянина Владимира Прибыткова 5000 рублей (пять тысяч), каковые и получили. Более подробных сведений не имеется, ввиду участившихся появлений в окрестностях Абана красных на место происшествия без военного отряда выбыть не представляется возможным. Дознание по сему делу производится. Подпись: начальник милиции.

 

8. Рапорт от 11.10.1919 года

 1 числа сего месяца в деревню Кольцовскую Абанской волости явилась банда красных численностью 5 человек. По слухам, из крестьян д. Турово Абанской волости (имя, фамилии неразборчиво– лист дела 99). Уничтожено и разграблено разного имущества, принадлежащего крестьянину д. Кольцовской Абанской волости Александру Миронову Чушенко, на сумму 50 550 рублей. Подпись: начальник милиции.

 

9. Рапорт от 07.11.1919 года

 31 октября сего года около 2-х часов дня в трех верстах от села Абанского у крестьянина с. Абанского Федота Павлова Мутовина большевистская банда (из 8 человек конных) на дороге ограбила в упряжи в санях лошадь, мерина масти чалой 8 лет, стоимостью 3000 рублей и собачью доху. Стоимость всего ограбленного приблизительно 8000 рублей. Дознание производится.

 

10. Рапорт от 07.11.1919 года

 2 ноября сего года около 12 часов дня большевистская банда в 3-х верстах от села Абанского Канского уезда приблизительно в 10 человек напала на ехавшего на поля крестьянина с Абанского Якова Павлова Федорченко, у которого ограбили двух лошадей с упряжью в санях, стоимостью их около 4000 рублей.

 

11. Рапорт от 14.11.1919 года

3 ноября сего года во втором часу дня в 2-х верстах от села Абанского из поскотины на дороге большевистская банда из 10 человек конных угнала у крестьянина с. Абанского Егора Степанова Турова три лошади при хомутах и оседланных по направлению к деревне Воробьевской Абанской волости, стоимость лошадей и сбруи приблизительно 8700 рублей. В ночь на 27 октября большевистская банда неизвестно какой численности ворвалась в деревню Суворовскую Устьянской волости, где схватила жителей: старосту Якова Рябцева, Макеева Афанасия, Копина и Даниила Свержевских, которых доставили в село Ношинское Канского уезда, последние трое были отпущены обратно, участь Рябцева неизвестна. Подпись: начальник Канской уездной милиции.