Суета с конкурсом, с желанием зло подшутить над бездарями, Чернопуту стала неинтересной и никак не могла отвлечь от пока никак не проявляющих себя событий, но с каждым днём становившихся всё более грозными; только он начинал думать о возможных последствиях, как тревожные мысли тотчас наполняли душу. Хотя и некогда смотреть телевизор и пялиться в смартфон, но тревожные международные новости всё-таки доходили до него, а теперь он следил за ними.

В последующие дни новостей скопилось много, вот только обсудить их не с кем. Ну, не с Маргаритой же стенать по поводу притязаний заокеанских «партнёров», и не на работе. Там и производственные дела не всегда успеваешь провернуть, а не то, чтобы разводить ля-ля о политике. Поэтому грозные мысли всё настойчивее заполняли душу тревогой, всё чаще витали вокруг беспризорного поместья под Барселоной и не давали покоя по ночам, когда снилось, как кто-то вероломный, используя грубую силу, захватил его дом, к которому он так привык. А ведь он, по сути, беспризорный из-за ковида, будь неладна эта напасть. Он с семьёй лишь и успел разок провести там прекрасные рождественские каникулы, ездили на два дня в горы кататься на лыжах, а в остальное время отдыхали, купались в подогретом бассейне и вернулись на заснеженные и казавшиеся пустынными берега Волги в самом прекрасном настроении. А потом как отрезало: границы то закрывали, то открывали и замучили ограничениями и тестами, поэтому с семьёй и не мечтай съездить.

Но вот ковид, превратившийся в омикрон, начал ослабевать, и Чернопут мечтал: «Проведу конкурс, поржу над бездарями и тихо свалю с семьёй в домик у моря». Он знал, что многие так делают. В Барселоне у него давно имелся счёт в банке, который он периодически пополнял. У них с Маргаритой, и у Ксении имелся вид на жительство. Так что практически наполовину они уже тамошние жители и ничто их не держало на Волге. И оставалось самое главное ‒ продать свой бизнес и выйти из игры белым и пушистым. Это в идеале. На самом деле так до конца не получится, обязательно придётся нести потери в финансах, быть может, до половины денег придётся отдать, чтобы оставшейся половины хватило надолго, а лучше навсегда: им с Маргаритой и дочке с внучкой… О зяте он в такие моменты не думал, считая его неплохим парнем, но излишне капризным, любящим отстаивать своё мнение. Это, конечно, признак порядочности человека, но именно это и делает его чужаком в семье, хотя никто в ней не считал себя беспринципным, но всё хорошо в меру. Поэтому Герман и относился к Семёну неопределённо, а терпел потому, что дочери виднее.

Но не зять и дочь волновали Германа, а вилла в Барселоне, и всё более озадачиваясь этим, он довёл себя до тревожных переживаний, когда казалось, что всё рушится, а его заветным мечтам не суждено сбыться. Даже представил ‒ в который уж раз! ‒ что в его поместье давно хозяйничают мигранты из Африки, что некие непонятные люди счёт взломали и обнулили… Настропалив себя, он решил: «Надо лететь и самому разобраться на месте!» Он уж собрался купить билет, но позвонил из минобразования знакомый, курирующий отдел капитального строительства, и предложил составить компанию в деловом визите, сказав, что все расходы берёт на себя министерство, желающее ознакомиться со строительством образовательных зданий в заграничном городе-побратиме, для этого и посылают компетентную делегацию, а его, Чернопута, приглашают как представителя стройиндустрии, чтобы он весомым словом практика мог бы поддержать обсуждение, посвящённое инновационным проектам. Как только Герман Михайлович услышал такое предложение, то сразу ухватился за него, зная, что город-побратим в получасе езды от его поместья. Очень удобно: не надо излишне тратиться, а главное, хорошее прикрытие поездки, а то уж его коллеги-конкуренты частенько спрашивали, когда он собирался на море: «Опять в заграничное бунгало?» ‒ «Нет, не угадали, ‒ отвечал он. ‒ В Сочи лечу… Это вас устроит?» И вот теперь услышав о предложении, во всём его устраивавшем, он лишь уточнил:

‒ На сколько дней?

‒ На три, без дня прилета и отлёта.

‒ Прекрасно, паспорт и виза ‒ имеются, омикрон не помешает?

‒ Он пошёл на спад, и во многих странах ввели послабления.

‒ Тогда бронируйте билеты, как только станет известны даты вылета и прилёта!

‒ Ориентировочные они известны, но необходимы некоторые уточнения с принимающей стороной.

‒ Я всегда на связи!

Более недели ждал Герман звонка из министерства и дождался, называется. Куратор оказался сволочуном, если даже не извинился за сорванную поездку. Мол, его вины ни в чём нет, это принимающая сторона всё отменила из-за напряжённой политической обстановки, создавшейся вокруг наших стран.

‒ Война, что ли, будет?

‒ Ну, вы же сами видите, что творится в мире…

‒ И зачем надо было звонить и баламутить?! ‒ он бросил на стол смартфон и связался с секретарём:

‒ Лена, подбери стыковой рейс из Москвы до Барселоны, чтобы поменьше болтаться в Шереметьеве!

Он бы, конечно, и сам мог узнать, но хотелось, чтобы его работница, к которой он в последнее время охладел, хоть что-то сделала полезное. А то сидит и болтает по телефону все дни. И о чём, спрашивается, можно говорить. Сколько раз ей указывал и ставил в пример себя:

‒ Учись: забот в тысячу раз больше, а говорю минуту-две…

‒ Так потому и мало говорите, что забот много…

‒ Дождёшься: либо оклад сокращу, либо вообще уволю!

‒ А кто же в комнате отдыха будет убираться?!

‒ Мир не без добрых людей…

‒ Только попробуй!

‒ Попробую… Совсем надоешь, возьму молодую и губастую!

‒ Ой-ой-ой… Свежо предание.

‒ Ладно, всё, работай!

Лена позвонила минут через пятнадцать и ласково сказала:

‒ Только через два дня…

‒ И раньше никак?

‒ Ну, если кто сдаст билет, но это ненадёжно.

‒ Нет, такой вариант не годится. Заказывай как есть.

‒ Два билета?

‒ Один! По делам еду, некогда шашни разводить!

‒ Ну и пожалуйста… ‒ услышал он обиженный вздох и подумал: «Совсем обнаглела! Скоро кофе ей буду подавать!»

Когда вечером сказал Маргарите о намечающейся поездке, жена вспыхнула:

‒ Опять к своей мулатке?!

‒ Тогда вместе полетим. Я разве против.

‒ Ты ведь собирался с министерским каким-то хмырём на конференцию?

‒ Сорвалось…

‒ Ну, а если сорвалось, то и чего там делать.

‒ Кое-какой вопрос по жилью решить! Мне сведущие люди шепнули, что надо срочно продавать дом…  

‒ С какой это стати?!

‒ Знаешь, что в мире творится?! Нет? Могу объяснить!

‒ Они там наших мультиков насмотрелись, аж дрожат все.

‒ Мультики, не мультики, а обстановка серьёзная.

Через день вылетев ранним утром, к обеду он приземлился в аэропорту. В Барселоне было ветрено и чуть потеплее, чем у них. Мелькавшие за окном такси виды мало чем отличались от сырой и грязной зимы на Волге, даже скукожившиеся пальмы на себя не походили. Спустя час он открыл дверь белоснежной виллы. В его отсутствие за порядком присматривала Лионелла ‒ немолодая, но подвижная брюнетка, с постоянным оливковым загаром и цветастым ожерельем из мелких ракушек. Перед вылетом Герман позвонил ей, спросил всё ли в порядке, какая погода, попросил включить отопление. Она каждую неделю делала уборку, следила за общим порядком, оплачивала счета и за свою работу получала пятьсот евро в месяц, всячески стараясь угодить хмурому русскому.