Дайте мне счет из прачечной, и я положу его на музыку.

Джоаккино Россини

Последний раз как музыкант Бетховен выходит на концертную сцену в Пратере вместе со скрипачом Шуппанцигом и виолончелистом Линке (131) для исполнения Большого трио си-бемоль-мажор. При этом он не слышал ни одной ноты из исполняемого им же самим, не было никакого смысла и дальше продолжать экспериментировать в этом роде.

Апогея своей популярности Бетховен достиг в том же 15-ом году, когда давал свою грандиозную академию для Венского конгресса в Редутензале. В тот день его слушали свыше 5000 человек. Оркестр исполнил Седьмую симфонию, торжественную кантату «Славное мгновенье» и симфоническую картину «Победа Веллингтона, или Битва при Виттории». В 1813 году близ испанской деревеньки Виктория – Бетховен переиначил название, так что получилась «Виттория» – состоялась победа над французами. Современники Бетховена, пережившие осаду Вены и ставшие свидетелями множества сражений, без труда различали в музыке канонаду пушек, свист ядер, гром барабанов и взрывы, взрывы, взрывы. Получилась необыкновенно реалистичная картина сражения, каждый звук которой был понятен. На время исполнения «Битвы» перед мысленным взором слушателей проплывали картины боя, зал смотрел на одетых в черные фраки музыкантов и видел зарево пламени и летящие в разные стороны клочья разорванной очередной бомбой земли.

Эту необыкновенную пьесу исполнял огромный сводный оркестр 18 первых скрипок, 18 вторых, 14 альтов, 12 виолончелей, 7 контрабасов, и прочие. Среди оркестрантов зрители могли разглядеть прославленных музыкантов Вены, таких как Антонио Сальери, известных пианистов Иоганна Гуммеля, Джакомо Мейербера (132), Игнаца Шуппанцига, Людвига Шпора и других виртуозов столицы. Бетховен дирижировал академией и кланялся публике, в то время как оркестром на самом деле управлял его помощник, на которого, собственно, и ориентировались музыканты. Впрочем, это нисколько не испортило впечатления.

Вся Вена и гости города имели возможность насладиться этой необыкновенной пьесой, на фоне которой поначалу даже немного померкла Седьмая симфония.

Накануне знаменитого концерта, у Редутензала остановился роскошный экипаж, запряженный четверкой коней. Из него вышел мешковатый господин в синем дорогом камзоле, рядом с которым шла очаровательная девочка в розовом платье с теплой накидкой на плечах.

— А вы возьмете меня на академию господина ван Бетховена? — Тереза потянула за рукав Иоганна. Она никогда не называла старшего брата отца дядей.

— Разумеется, возьмем, — Иоганн стянул с руки перчатку и нежно поправил рыжую прядь, выбившуюся из под шляпки дочери. Одиннадцать лет, девочка хорошела прямо на глазах. Иоганн невольно залюбовался миленьким личиком. Рыжая, с яркими голубыми глазами, Тереза росла озорной и непоседливой.

— Ты просто обязана быть на этой академии. Вся Вена будет!

— А мама сказала, что Гретхен поедет с нами, и мы будем сидеть рядом.

— Конечно, возьмем, — Иоганн насупился, не понимая, к чему клонит его любимица. Вопрос о дочери прокурора Гретхен был решен еще на пасху.

— Гретхен показала мне свое платье, зеленое, вот с таким бантом. А я в чем поеду? В старом? В голубом, в котором была и в гостях у Кнутов, и на «Волшебной флейте». Не хочу в старом.

— Ах, вот ты к чему? Что же, решено, пойдем и прямо сейчас выберем отрез на новое платье, и за ночь Роза уж как-нибудь сошьет тебе обновку. Ты ведь читала в книжке, которую мама подарила тебе на рождество, что хорошее платье шьется за одну ночь, — Иоганн оглянулся, ища глазами лавочку и вдруг заметил брата.

— Добрый день, Людвиг! — Иоганн приподнял шляпу, а не растерявшаяся Тереза сделала книксен.

— Какими ветрами тебя занесло в Вену? — композитор достал из-за пазухи тетрадь и обкусанный карандаш и протянул все это Иоганну.

— Да вот, приехали на твою академию, да только моя принцесса желает новое платье для того, чтобы почтить тебя со всем уважением и восторгом. — Иоганн написал и затем произнес всю фразу, подмигнув при этом Терезе.

Людвиг мрачно воззрился на девочку. Принцесса?! Скажите на милость… Будь она самой Венерой, это не могло бы отвлечь Бетховена от мыслей о том, кто произвел ее на свет.  Он недовольно зыркнул на Иоганна: «Давно бы выбросил из дома свою шлюху, завел бы себе приличную женщину и рожал бы собственных детей…»

Людвиг прорычал что-то невнятное, словно моментально проиграл внутри громоподобную арию, и, вырвав тетрадь из рук брата, зашагал прочь.

Из красивых глаз испуганной Терезы покатились крупные слезы.