— Эй, Чайка, погнали сейчас в клуб! — предложил Соболь. Армейцам-контрактникам не запрещалось в свободное время шариться по клубам, но начальство этого не одобряло и старалось воспрепятствовать. Однако Соболь был одним из любителей подобного времяпрепровождения и всегда знал, где и когда можно оттянуться. И желательно на халяву, конечно.

— Лиса надо позвать, — заметил Яшка.

— Лиса? — Соболь с сомнением посмотрел на Лёньку, невозмутимо читающего книжку. — Да это не для него. Он слишком правильный.

— Лёнька, пойдем в клуб, — протянул Яшка.

Лис неожиданно согласился:

— А давайте.

— А ты в клубе-то когда-нибудь был раньше? — ехидно поинтересовался Соболь.

— Доводилось, — просто ответил Лёнька.

Яшка глянул на него и подумал, что он, пожалуй, столько всего ещё не знает о своём лучшем друге…

Переодевшись в гражданское, они вышли за ворота части. Всё-таки у контрактников есть кое-какие преимущества, что и говорить.

В клубе разбивалась и путалась мозаика светомузыки, бесчисленные дикие пятна в сигаретном дыму. На танцполе — никого, зато у барной стойки — не протолкнуться. Соболь со знанием дела занял угловой столик. Пацаны комфортно расположились, заказав себе по кружке пива, и наблюдали, как отдыхающий люд пытается перекричать клубный музон.

Почти сразу же к ним подошли несколько человек и заговорили на местном диалекте. По жестикуляции, интонации и взрывам смеха стало понятно, что они провоцируют и нарываются на драку.

— Вы нормально разговаривать умеете? — взбешённый Яшка стал вылезать из-за стола. — Я не понимаю вашего… — тут Лёнька его придержал, помахал рукой, типа, всё норм, ребята, продолжайте, и улыбнулся. Местные заговорили снова.

— Они предлагают Лёньке побеседовать во дворе, — перевёл Соболь.

— А, ну так сразу бы и сказали, — Лис ловко перемахнул через столик и важно отправился во двор в сопровождении завсегдатаев.

— Ты чё, они же тебе наваляют… пытался образумить Яшка своего друга. Но тщетно.

— Если через три минуты не вернётся, пойдем выручать, — угрюмо пробасил Чайкин, и стал настраиваться на драку. — Отдохнули, нахрен.

Но Лёнька вернулся. Лучезарно улыбнулся и забрался на своё место. Больше их в этот вечер никто не беспокоил. Лис явно завоевал у местных авторитет.

— И чё ты им сказал? — хмуро поинтересовался Яшка.

— Да ничё, я ж не умею по-ихнему.

— Как же тогда?

— Чувство собственного достоинства, уверенность в себе, тактичность и дружелюбие открывают все двери, — Лёнька накинул капюшон огромной толстовки. Из-под чёлки блеснули холодной безжалостной сталью два серых глаза.

— Ну ты крут, братишка…

— Ухаха! А ещё штык-нож за пазухой. И харизма наёмного убийцы, — заржал Соболь.

— Два ножа, — уточнил Лёнька и поскреб ногтями за голенищем высокого ботинка, — натирает, собака…

— И всё-таки они меня бесят, ведут себя, будто имеют полное право нас унижать. Если бы не ты, я бы уже несколько раз нарвался на неприятности… — проворчал Яшка, придвигаясь поближе к Лёньке, чтобы продраться через какофонию клубных звуков. Вытащил и прикурил сигарету.

— Чувства надо под контролем держать, братишка. — Лёнька отобрал у Чайкина дымящуюся трубочку, затянулся сам и выбросил в пепельницу.

— И чё, ты, типа, хочешь сказать, что можешь контролировать свои чувства?

— Ясен пень! Ну, в смысле, я не в силах запретить себе испытывать какое-нибудь чувство, или наоборот, заставить. Но оно меня не подчиняет себе. Не управляет мной. Я становлюсь свободным от него.

— Бха! И как такого добиться? Я не успею подумать, а уже бегу морду бить.

— Признай, что ты реально это испытываешь. Не прячься, не лги себе.

— Признаю. Меня бесит. А потом?

— Перестань быть эгоистом. Посмотри на себя со стороны. И усиль чувство до смешного.

— Я просто в гневе, как бешеный бычара! Пар из ноздрей! Ухаха!

— А теперь прекрати подпитывать созданные тобой образы своей энергией. Не раздувай, они сдуются, и ты легко проживёшь то, от чего хочешь избавиться. Проживёшь и забудешь.

— И всё?

— Всё.

— Лис, ты, как всегда, меня поражаешь…

И тут DJ поставил старого-доброго «Фристайлера».

Лёнька хитро прищурился:

— Пошли, покажем им, как надо отрываться. А то сидят по углам, бухают, как алкаши…

Опешивший Яшка неуверенно двинулся следом. Через две минуты им аплодировало всё клубное пространство. DJ стал один за другим ставить хиты «Scooter». Такого безбашенного брейка владикавказские тусовщики не видели давно. Сержанты танцевали ловко, легко и слаженно, почти синхронно, крутили сальто и выделывали немыслимые кульбиты. Соболь засмотрелся, забыл про девушку, которой рассказывал о теории торсионных полей, и запрыгнул на танцпол к сержантам. Это было так безудержно кайфово, что наблюдать безучастно могли только изрядно подвыпившие персоны. Остальные штурмовали площадку для танцев, стремясь получить свою дозу драйва…

Когда они возвращались в казарму, Яшка тихонько задал вопрос, не дававший ему покоя:

— Лёнька, а когда ты успел по клубам погулять, если до армии тебе ещё восемнадцати не было?

Лис зевнул и заметил:

— Так Соболь ж не уточнил, какие клубы имеет в виду. Я в деревенском клубе один раз на дискотеке был… В детстве ещё…

Сил смеяться у Яшки уже не было. Поэтому он мысленно довел разрывающее его чувство до гротеска, брякнулся на спину прямо на асфальт и замолотил по воздуху ногами. Потом чинно встал, отряхнулся. И пошёл дальше. Всё, как Лис учил про чувства. Работает ведь, нафиг.