Сколько суждено солдату прожить на войне не знает никто. Дмитрий Кравченко на фронте был уже почти год. Прибыв для прохождения службы в стрелковую бригаду на Волховский фронт, рядовой Кравченко через три месяца заменил погибшего командира отделения. Стрелковая бригада участвовала в обороне Ленинграда. Постоянные попытки фашистов прорвать оборону защитников великого города приводили к тяжелым изнурительным боям. Стрелковая бригада несла потери. Дмитрия, видимо, оберегал ангел-хранитель. За все время боев он был один раз слегка контужен и легко ранен. Три письма Кравченко отправил жене домой, в родную Грушеватку, но ответа не получил.

Шел февраль 1943 года. Сводки Совинформбюро с восторгом сообщили, что 2 февраля полностью закончена ликвидация немецко-фашистских войск, окруженных в районе Сталинграда.

О том, когда готовится наступление, рядовые солдаты на переднем крае знали заранее. В окопах все чаще и чаще начинали мелькать штабные офицеры, иногда через передний край, в тыл врага уходили разведгруппы. Политработники стали чаще проводить с красноармейцами беседы о необходимости как можно быстрее ликвидировать кольцо блокады Ленинграда, очевидно так они старались поднять боевой дух солдат.

Когда рано утром десятого февраля вместе с завтраком бойцам роты, где служил Дмитрий Кравченко, были розданы наркомовские «сто грамм» водки, все поняли, что начинается наступление.

День начался с артиллерийской подготовки. Артподготовка длилась около сорока минут, а после на брустверы окопов поднялись командиры рот и взводов. Молодые комбаты и командиры рот громкими срывающими голосами кричали:

– За Родину, за Ленинград, вперед!

Дмитрий Кравченко, передернув затвор винтовки, рывком перескочил бруствер окопа и побежал в атаку. Слева и справа от него подымались в бой солдаты его полка. Где-то вдалеке были окопы и сооружения немецкой обороны. На этом участке фронта оборона противника была особенно укреплена и насыщена инженерными сооружениями.

Когда наступающие по снежному покрову с трудом преодолели половину поля, со стороны немецкой обороны заработала артиллерия. Из-за двухметрового бревенчатого забора, которым была укреплена оборона фашистов, раздались автоматные и пулеметные выстрелы. Артиллерия противника усилила обстрел шедших в атаку. О том, что атакующих встретит такая мощь огня, в штабах не предполагали. После взрывов снарядов на перемешанном с землей снегу оставались растерзанные теле в солдатских шинелях.

За пятьсот метров до позиций противника цепи атакующих вынуждены залечь были под интенсивным огнем фашистов. Замполит полка, размахивая своим ТТ, пригнувшись, бегал перед лежащими бойцами, пытаясь поднять их в атаку:

– Вперед, за Родину, за Сталина!

Цепи начали подниматься в атаку, красноармеец Кравченко поднялся, сделал пять шагов и не успел понять, как недалеко от него разорвался снаряд. Сознание Дмитрия отключилось, наступила темнота. Он не видел, как захлебнулась атака, как оставшиеся в живых отступали под пулеметным огнем в свои окопы, как его, окровавленного и бесчувственного, тащил по снегу красноармеец Балашов Степан, весельчак и балагур по жизни и верный боевой товарищ.