Александр Вампилов, воспринимал искусство не только само по себе, но прежде всего как источник познания своего современника и своей современности. Чтобы разгадать их подлинное, подчас скрытое, «не для всех видимое содержание и смысл», какое для своего времени разгадывали А. С. Пушкин в Онегине, М. Ю. Лермонтов в Печорине, И. С. Тургенев в Базарове, Хоре и Калиныче, Ф. М. Достоевский в Раскольникове или Карамазовых, автору «Утиной охоты» мало было только даже и глубокой характеристики одного героя. Он воспользовался всем арсеналом драматургических средств и воспроизвел всю совокупность поступков всех действующих лиц, втянув их по классическим законам драмы и развития конфликта «во все поры развития действия» *.

Поэтому в вампиловских пьесах все действующие лица поставлены, как в самой жизни, в косвенную или прямую зависимость друг от друга, создавая во всей живой целости окружающую среду, в которой мы вращаемся и живем и которую каждый из нас сам собой представляет. Ей А. Вампилов придавал огромное значение. «Среда - это мы сами. Мы, взятые все вместе. А если так, то разве не среда каждый из нас в отдельности? Да, выходит, среда - это то, как каждый из нас работает, ест, пьет, что каждый из нас любит и чего не любит, во что верит и чему не верит, и, значит, каждый может спросить самого себя со всей строгостью: что в моей жизни, в моих мыслях, в моих поступках есть такого, что дурно отражается на других людях?»  - писал А. Вампилов.

С философской прозорливостью и художественной чуткостью в конце 60-х годов XX века А. Вампилов уловил атмосферу только-только начинающегося «застойного периода» в жизни советского общества, которое для всех стало очевидным лишь к концу 70-х - началу 80-х годов, и воссоздал ее не только в своих героях, но и в персонажах, в среде.

_____

* Лессинг Г. Э. Гамбургская драматургия. М.-Л.: 1936. С. 95, 116.

** Вампилов А. Прогулки по Кутулику. С. 196-197.

[191]

Практически вся галерея современных человеческих типов представлена в пьесах драматурга и в каждом отразился свой сугубо неповторимый индивидуальный характер, создав объемный портрет современного общества.

Здесь те, кого сам драматург назвал «нормальные люди», «дикари, симпатичные нахалы», «ненормальные».

Поскольку большинству персонажей дан анализ в преды-дущих главах, в данной ограничимся лишь анализом наиболее заметных персонажей среды, представляющих идейно-значимый интерес в понимании вампиловской драматургии и личных взглядов автора на тот или иной тип человека или группы людей, которые до А. Вампилова либо были не замечены другими художниками слова, либо выписаны с недостаточной объективностью, глубиной и проникновением в их психологическую суть.

Так, Пашку («Прошлым летом в Чулимске») сколько ни оправдывай трудностями обстоятельств, безотцовщиной, отчужденностью от родного дома, никак нельзя отнести в группу «нормальных». Равно как в «симпатичные нахалы» не годится «паук» Золотуев. Оба они в своем самодурстве и ограниченности равны воинствующим «дикарям» - Репникову, Угарову, Анчугину, «жуткому парню Диме», которые диктуют окружающим законы пошлости. Дикость въелась в каждого из них настолько, что ничьей, кроме своей точки зрения, они не воспринимают и воспринимать не желают, руководствуясь единственным принципом «просто так ничего не бывает» .

Отношение автора к дикарям определенно неприемлемое. Их образы статичны. Им неведомо психологическое развитие в ходе пьес. «Дикари» не знают сомнений, на них не действуют и собственные ошибки, уроки, мнения окружающих. Кажется, как пострадал за свои ложные убеждения Золоту-ев, что даже «хорошее образование на Индигирке получил», все потерял: «садился - жена осталась, интересная баба. На пятнадцать лет моложе была. А вернулся - ни кола, ни двора. Ни одной близкой души». Но не успокоился. Не пересмотрел своих взглядов. Продолжал свое дело с удвоенной энергией. «Нашел себе другое занятие, и снопа завелась у него монета», чтобы все-таки довести свое дело до конца и подкупить

______

Вампилов А. Двадцать минут с ангелом. С. 300.

[192]

ревизора, ибо так и остался при своем убеждении - «честный человек - это тот, кому мало дают. Дать надо столько, чтобы человек не мог отказаться, и тогда он обязательно возьмет» *.

Самонадеянность, чувство собственной непогрешимости - основные черты Репникова. Игнрируя мнение окружающих о Колесове, не желая прислушаться и приглядеться к тому, что сам о себе говорит, как ведет себя Колесов, Репников последовательно ведет только одну линию поведения, даже несмотря на то, что поступает себе во вред и настраивает многих против себя, теряет власть над событиями и людьми, сам создает нежелательную огласку «неприятному инциденту», но, как Золотуев, остается верен своему убеждению «кто однажды оступился, тот всю жизнь прихрамывает» **.

Различны градации отрицательных персонажей в творчестве А. Вампилова. Наряду с «дикарями» и «симпатичные нахалы» - Сильва, Камаев, но все попытки драматурга найти в их характеристиках просветы также безрезультатны. Они не знают духовных подвижек, они закончены в своем становлении. Философия их непоколебима, размышления и принципы неизменны, хотя в основе своей и «нелепы».

Им ничего не стоит, как, например, Камаеву, говорить одно, а делать другое. Для них это самое привычное состояние. В другом они просто теряются.

«Калошин. Женитесь, говорю... Разве ты не хочешь?

Камаев. Я?.. Нет, я... Признаться я об этом не думал.

Марина. (перестала плакать). Как - не думал?.. Ты всегда говорил...

Камаев. Разве говорил?

Марина. Ну как же, Олег?

Камаев. Значит говорил, но еще не думал» ***.

Или жить, приспосабливая принципы и понятия на свой лад и манер, лишь бы им от этого было хорошо и выгодно, как это делает при встрече с Васенькой Сильва, толкая тем самым отнюдь не себя, но Бусыгина на компромисс и сделку с совестью.

_____

* Вампилов А. Прощание в июне. С. 51, 54, 55.

** Там же. С. 65, 69.

***  Вампилов А. История с метранпажем. С. 278.

[193]

«Сильва (перебивает). Полное спокойствие, я открываю тайну. Все дело в том, что он (указывает на Бусыгина) твой родной брат.

Бусыгин. Что?

Васенька. Что-о?

Сильва (нагло). Что?

Небольшая пауза.

Да. Василий! Твой папа - его родной отец, как это не странно.

Бусыгин. Что с тобой? Что ты мелешь?

Сильва. Братья встретились! Какой случай, а? Какой момент?

Васенька (в растерянности). Да, в самом деле...

Бусыгин (Сильве). Болван, как эта чушь взбрела тебе в голову?» *

И так же последовательно, как из пьесы в пьесу растет жизненный опыт вампиловского героя, возрастает жестокость «дикарей». Если в «Прощании» Репников только толкает Колесова на компромисс, а Золотуев расплачивается полным разочарованием, но пока еще в своей жизни, то в «Анекдотах» окружающие грозят уже «покалечить» чужую, что, наконец, в «Утиной охоте» осуществляют официант и приятели Зилова, объявляя его прижизненным мертвецом, и совсем гадко поступает Пашка с Валентиной в «Чулимске».

Однако при всей мерзости своих поступков все же не Пашка, и не Репников, и не Золотуев - воплощение дикости. Им в драматургии А. Вампилова является жуткий парень Дима. Его автор «Утиной охоты» тоже очень зорко подсмотрел в жизни, поскольку в те годы этот супермен только-только нарождался. Дима, подобно Валентине, целостная и монолитная фигура только с совершенно противоположными свойствами и качествами. Официант - воплощение расчетливого хладнокровия, равнодушия и угодливого, но аккуратного лакейства. Его отношение к жизни однозначно: не раздумывая долго, «бить быстро и без промаха». Для него мертвы все духовные, нравственные категории и понятия, если они не при-

_________

* Вампилов А. Старший сын. С. 93.

[194]

носят ему личной выгоды. Это не человек, а «зверь-гигант» *, как совершенно точно определяет его Зилов.

Наряду с различным делением отрицательных персонажей, воспроизведены драматургом и положительные.

Среди них те, кто представляет группу названных А. Вампиловым «нормальными». Это Гомыра, Фролов, студенты, милиционер из «Прощания в июне», Кудимов, Ма-карская, две подруги, сосед из «Старшего сына», Кузаков, мальчик Витя из «Утиной охоты», метранпаж Потапов, врач Рукосуев из «Истории с метранпажем», Васюта из «Двадцати минут с ангелом», Помигалов, отец Валентины, Мечеткин из «Прошлого лета в Чулимске». Их в пьесах много больше, чем всех остальных, что соответствует и самой жизни. Их характеристики автор их же устами дал в первой полнометражной пьесе. Все они из тех, кто, как говорит Гомыра, «идет прямым путем, честно и откровенно. По кустам они «никогда не прячутся», «друзей в беде не бросают» **. Кто, как Фролов, «дуэли» устраивать из-за несправедливости «не будет», на рожон в жизни не полезут.

Но, когда своих проблем не будет и неприятности за их поступки и инициативу не последуют, они готовы вступиться даже и за правое дело и походатайствовать за других, как «горстка храбрецов вместе с деканом», готовая «двинуть к ректору» в защиту Колесова, но после того, как закончится их собственное распределение» ***. Это тип людей, которые «умеют вовремя остановиться. Поправиться. Удержаться» от чрезмерных эмоций. Они «организованные» люди. У них «удивительный такт и большое чувство меры. Они никогда не наделают глупостей. В любом случае знают, как надо вести». Это «серьезные и неплохие люди» ****. Но не они любимцы автора.

Любимцы - это, по вампиловской терминологии, те, кого зовут «психами», «не нормальными», которые близки автору по духу, могут, как Васенька Сарафанов, «сходить с ума» из-за своей необычной любви, быть, как Букин, «клоунами» и «шутами»

______

* Вампилов А. Утиная охота. С. 165, 225.

** Вампилов А. Прощание в июне. С. 15.

*** Вампилов А. Прощание в июне. С. 47.

**** Там же. С. 49.

[195]

в общепринятом смысле и понимании. Но всегда мыслить и, что особенно важно, не бояться мыслить и поступать творчески, нестандартно, индивидуально, самостоятельно и всегда только искренне, ибо такое нестандартное творческое мышление, поведение и отношение к жизни составляет сущность прогресса духов ной жизни общества, человечества, без которого «они завяли бы, погибли бы» *.

Человеческая «ненормальность», как синоним подлинной человечности, зазвучала уже в «Прощании в июне» в образе Букина, не в его поведении на свадьбе, о чем мы прежде писали, а в его отношении к дружбе с Гомырой, о чем тоже упоминалось и здесь повторяться не следует.

Чистота чувств, бескорыстие, альтруизм, умение вопреки трудностям возвысить свой голос до защиты подлинной справедливости, подняться в понимании жизни над уровнем обыденного, привычного и расхожего сознания, которые едва лишь наметились в «Прощании в июне» в образе Букина, сконцентрируются в семье Сарафанова в «Старшем сыне».

В какой семье не бывает сиюминутных недоразумений и размолвок. Есть они и в семье Сарафанова. Но в отличие от многих, в сарафановской не они определяют дух семьи. В основе их отношений - любовь и забота друг о друге. Вспомним, как забеспокоился Васенька об отце, когда Бусыгин стал настойчиво расспрашивать о нем младшего Сарафанова поздно вечером: «Зачем вам отец?», «Что вам от него надо?» ** Эти вопросы так и запестрят в васенькином разговоре с непрошеными гостями. Обычно строгий на эмоциональные эпитеты автор на сей раз подмечает в ремарках, обращенных к Васеньке, «беспокойство», «настороженность» *** или даже такую степень экспрессии васенькиного чувства: «он порядком встревожен» ****. А сколько чуткости, такта проявит Васенька, узнав, что у отца есть еще один сын. У него в мыслях не зародиться заподозрить отца в чем-то плохом, аморальном. К Бусыгину и его товарищу сразу отнесется с радушием, гостеприимством.

____

* Чернышевский Н. Г. Что делать?

** Вампилов А. Старший сын. С. 92.

*** Там же. С. 81.

**** Там же. С. 92.

[196]

У Нины первые слова в пьесе связаны с заботой об отце: «Слушай, Васька... гад ты, и больше никто. Взяла бы тебя и убила. На меня тебе наплевать - ладно. Но об отце-то ты должен подумать?» * - упрекает она младшего брата. А сколько волнения и беспокойства за судьбу родного дома таится в ее пристрастных расспросах Бусыгина. Проживший жизнь Сарафанов не проявил столько бдительности, сколько обрушила ее на ночных гостей юная хозяйка сарафановского очага. Не пощадила она и жениха, едва почувствовала в его вопросах угрозу душевному спокойствию отца, разрушению его заветной тайны.

Не меньше беспокоится Нина и о младшем брате. Правда, Нина сердится на него. Она время от времени даже ехидничает над ним, но истоки такого ее поведения в заботе о нем. «Надо, чтобы ты не сходил с ума» **, - пытается она уравновесить чрезмерную безответную увлеченность брата. Из-за него не щадит она и Макарскую. То перемежая ее характеристики язвительным «краса родимого села», «Оклахома», то без обиняков, заявляя «ненавижу», хотя Макарская ничем не заслужила к себе плохого отношения Нины, кроме того, что Васенька мучается от любви к ней, которую она из-за разницы в возрасте не поддерживает.

Немало назиданий у критики вызовет старший член семьи - Сарафанов. Теоретики не откажут ему, как и его детям, в доброте и гуманизме, напротив, они увидят в нем идеальный в этом отношении образ: «даже чудной, донкихотствующий, упрямый», но с привкусом «жизненной несостоятельности и неправдоподобия» ***. Объяснение лучшим сарафановским качествам критики найдут в «неудачливости» героя, в его не-причастности радостям и полноте жизни», т. е. в слабости его характера.

Теоретическую характеристику Сарафанова - неудачника закрепят и театральные постановки, что вызовет серьезное огорчение автора. «Еще при жизни драматурга во время первой постановки «Старшего сына» на сцене Иркутского

_____

* Там же. С. 90.

** Там же. С. 114.

*** Лакшин В. Душа живая. С. 209.

[197]

драмтеатра им. Охлопкова, Вампилов был удручен старомодным исполнением роли музыканта Сарафанова, ему казалось, что пьеса развалилась по частям» *, - вспоминает П. Забелин. Участь первого сценического опыта не миновала и последующие постановки даже на ведущих сценах.

Одним из поводов для упреков Сарафанова в слабости характера является то, с какой легкостью в начале пьесы он принимает сообщение Бусыгина о том, что тот - его родной старший сын. Действительно, колебания Сарафанова непродолжительны, ибо, подумав, он не отрицает этого факта, потому что уже не первая молодость его пришлась сразу на послевоенные годы, а он был не ангел, а «солдат» рядовой жизни. Иногда Васенька или Нина бросают в адрес отца: «Сумасшедший», «Папа твой псих, и ты такой же», которые нетрудно принять как оскорбление. Но вот нечто похожее слышится и от Сарафанова в адрес детей: «Я здесь лишний. Я! Я - старый диван, который она уже давно мечтает вынести... Да, я воспитал жестоких эгоистов, черствых, расчетливых, неблагодарных»**. И начинаешь понимать, что исток столь порой нелицеприятных друг о друге отзывов кроется в раскованной, дружеской атмосфере их семьи, где все на равных, где нет регламентированной казенной субординации старших и младших, вымученного родительским правом вынужденного уважения, а есть свободная и естественная воля каждого, которую уважают и ценят, слушают и слышат, т. е. та здоровая атмосфера дружной семьи, которая нечасто бывает и в полноценных семьях, а Сарафанов сумел создать ее, воспитывая детей один. И дети понимают и уважают за это отца. Поэтому в их словах не грубость, но вольность одного лишь выражения, смысл которого имеет прямо противоположное ему глубоко похвальное содержание - так разговаривают только тогда, с теми и те, кто друг друга уважает, глубоко доверяет и абсолютно духовно сроднился. Именно эта сила здоровой атмосферы удерживает в семье Нину. Не

_____________

* Забелин П. Я уважаю человека, который что-то сделал. Размышления о творчестве А. Вампилова «Утиная охота» //Байкал. 1974. № 1. С. 137-142.

** Вампилов А. Старший сын. С. 97, 141, 142

[198]

смотря на долгожданное замужество и самостоятельность, она чувствует глубокую духовную кровную связь с отцом. «Ничего не понимаю.

Я так ждала отъезда, а теперь, когда осталось несколько дней... И с Васькой жалко расставаться» *, - поделится Нина с Бусыгиным сначала своими смутными ощущениями, а чуть позднее и явным осознанием: «Я папина дочка. Какой к черту Сахалин!» ** И такое сильное влияние Сарафанов производит не только на своих детей. Не избежал его, подчинился ему и совершенно чужой Бусыгин, знакомый не понаслышке и с «психоанализом, и с физиологией». Поэтому, думается, прав автор, когда характеризует Сарафанова как «тонко организованного человека» ***.

В силу душевной утонченности старому Сарафанову нетрудно понять нелепую влюбленность младшего сына и даже, по мере возможности, помочь, являясь для него настоящим отцом, и другом, и товарищем. А за этим не только сила характера, его утонченность, но еще и врожденная способность творческого понимания людей и жизни. Неспроста рвется она из Сарафанова тягой к сочинению оратории «Все люди - братья», преданностью идеалам юности, несмотря на то, что «не все получилось так, как замышлялось в молодости» ****. И способность эта не просто рвется из Сарафанова, он ощущает ее в себе как долг, как некую священную обязанность.

Не откажешь Сарафанову и в принципиальности, и в умении, если потребуется, защитить свою точку зрения. Пока Кудимов в споре не переходил границ дозволенного, Сарафанов молчал, но стоило тому неуважительно отнестись к Бусыгину, как Сарафанов мигом поставил его на место: «Что значит кому-то? Он мой сын и брат моей дочери. И вы должны разговаривать повежливей» *****, - потребует он от курсанта. Но если с Кудимовым, учитывая ситуацию, Сарафанов еще лоялен, то уж с Сильвой он не будет церемо-

____________

* Вампилов А. Старший сын. С. 124.

**  Там же. С. 144.

***  Там же. С. 106.

**** Там же. С. 104.

*****  Там же. С. 139.

[199]

ниться и, даже несмотря на то что Сильва формально прав, решительно потребует: «Вон отсюда! Вон! Мерзавец!» *. А уж как не хочется разоблачаться пожилому Сарафанову перед молодежью и особенно перед своими детьми, во время первого знакомства с женихом своей дочери, при Бусыгине в своих неудачах на работе. Ведь чуть было грех не попутал - не перессорил их из-за этого между собой.

И только под нажимом всеобщей взвинченности Сарафанов не скажет, а выдавит из себя признание: «Да, я должен признаться ... Михаил прав. Я играю на похоронах. На похоронах и на танцах» **.

Не сложились у Сарафанова отношения на работе, с женой. Это при его характере самая заурядная ситуация. Ее не надо объяснять обстоятельствами, хотя при случае можно сослаться на подсевший слух после контузии, а следовательно, на объективные трудности, повлекшие за собой осложнения в личной жизни. Ее очень тонко понял и точно выразил Бусыгин: «тонкая организация выходит боком» ***. Вышла она и Сарафанову.

Что и говорить, А. Вампилов зорко подсмотрел этот образ у жизни. В ситуациях разной житейской густоты Сарафанов раскрывает самые разные стороны характера данного человеческого типа. Он так же, как прочие герои и персонажи, проходит в театре А. Вампилова не одно испытание на верность и прочность своим взглядам и жизненным позициям. И свой авторитет перед всеми, и автором в том числе, утверждает отнюдь не одной добротой и тем более не жалостью к своему ничуть не слабому характеру, а тем, что умеет сквозь шелуху повседневности не только видеть, но и оценивать в человеке и в жизни «главное». И по этому «главному» самому относится к человеку и к жизни так, как он того заслуживает, а не разменивается на пустяки и мелочи и не дробит в этих мелочах своих чувств. Уж, казалось бы, какое негодование должен был испытать Сарафанов, узнав правду, теперь даже не от Сильвы, а от Бусыгина, о розыгрыше.

________

* Вампилов А. Старший сын. С. 149-150.

**  Там же. С. 139-140.

***  Там же. С. 106.

[200]

Но он не взорвался, не разочаровался в Бусыгине, не отдался во власть своего оскорбленного юнцами самолюбия. За время, проведенное вместе с Бусыгиным, он сумел убедиться в его глубокой человечности и порядочности, и именно они, а не личные амбиции или единичный проступок Бусыгина, стали для него основным критерием оценки человека, сложившейся ситуации и их родственных отношений.

«Чувствительность» передалась по крови и младшему Сарафанову. Но и в нем, способном отдаться и подчиниться ей, вроде бы, без остатка, чуть ли не раствориться, когда надо, проявляется решительность, твердость характера. За свои душевные обиды и оскорбления он поджег-таки свою «возлюбленную», чем вызвал ее уважение.

Не склоняют головы перед «дикарями» и «симпатичными нахалами» и даже «нормальными», оказывают им всяческое сопротивление любимцы автора из «Старшего сына» и из других пьес: Виктория из «Истории с метранпажем» и Фаина из «Двадцати минут с ангелом», о которых тоже ранее говорилось.

Нет, не назовешь «ненормальных» героев А. Вампилова «беззащитными», эдакими «скукоженными интеллигентами», какими представляются они критикам и исследователям. Они подлинно духовные интеллигенты, но жить им, и в этом исследователи правы, в самом деле нелегко. Ибо их сопротивление хамству, дикости все еще вынужденное. Понятно, оно противно их порядочным миролюбивым натурам, человечности, поскольку требует много нервов и времени, в сущности, на пустяки и попусту, не по их собственной вине. Но в силу непомерных притязаний хамства, несправедливости, бескультурья.

Добро и порядочность, творческое отношение к людям, к жизни, честность, совестливость, долг, чувство дружбы, культура, духовность, человечность должны быть еще более непомерны в своих притязаниях на жизнь и всячески вытеснять хамство, бескультурье и невежество из своей души, личной, общественной, государственной жизни, на всех уровнях, из всех щелей, клеток и клеточек в человеческих взаимоотношениях с окружающими. Скромность, стеснительность, стыд

[201]

ливость хороши, когда человек ничего не знает, не ведает, ничем добрым, гуманным, культурным в себе не располагает. Но если человек знающ, сведущ, одухотворен мыслью, идеей, чувством, скромность и стыдливость оборачиваются страшным злом в человеке, ибо они излишне сковывают, парализуют, держат в тисках зашоренности душу, мозг, силу воли человека, а то и всего народа и не дают активно и вовремя проявиться их лучшим, созидательным качествам. Перегорев в ложной стыдливости, в ложной скромности, в ложном стеснении, хорошие качества, добротные знания, высокие искренние порывы оседают в человеке чувством собственной неполноценности и делают даже умного и талантливого человека, а вслед за человеком и народ страны убогим и неуверенным в себе, этаким скукоженным глупым умником, которым очень нетрудно управлять и повелевать. Поэтому скромность, стеснительность, стыдливость пусть управляют тем, чем им и положено управлять: ханжеством, хамством, безграмотностью, бескультурьем, злом. А знаниями, культурой, чувством собственного достоинства, добротой и всеми другими лучшими человеческими качествами пусть повелевает раскрепощенность, открытость, свобода выражения, гордость. Тогда хамству, злу, безграмотности, невежеству, бескультурью можно будет дать бескулачный, но смертельный бой.

Вынужденность сопротивления - это то качество, которое мешает «ненормальным» персонажам занять в вампиловских пьесах центральное место и которое существенно отличает их от главных героев.

Центральные персонажи сами владеют и управляют ситуацией, вопреки противоположной сильной воле или давлению, как, например, сам Колесов идет на компромисс, сам и рвет собственный диплом, как по доброй воле пытается найти ночлег Бусыгин, также по доброй воле он и берет на себя обязанности старшего сына. Или как добровольно приносит деньги командированным Хомутов, а потом добровольно берет на себя роль арбитра между злом и добром. Или как намеренно вызывает на себя претензии окружающих Зилов, или как для всех неожиданно защищает безродную старуху Шаманов. Герои, в отличие от «ненормальных», не только встают

[202]

на защиту уже совершившегося факта, они, что называется, вызывают огонь на себя, активно вмешиваются в жизнь, бросают ей своеобразный вызов.

Есть в драматургии А. Вампилова и собирательный образ «ненормальных» из среды, в котором такие качества, как любить и уметь сохранять любовь, по своей силе и альтруизму уже близки силе народной мудрости с ее неиссякаемой ответственностью перед всем живым и сущим, какую несет в себе старый эвенк Еремеев. Не потому ли в такой непосредственной близости он находится с природой?!

Пьесы А. Вампилова населены одной почти молодежью, связанными с ней проблемами, и старик Еремеев вроде бы не вязался в них, но Еремеев вписался в творчество драматурга естественно, гармонично, ибо, как никто другой, лаконично отразил извечную мудрость народного бытия - необходимость личной ответственности за себя и окружающий мир. Поэтому образ Еремеева ценен в творчестве А. Вампилова не только сам по себе, но и как суммирующий итог и одновременно корневая сущность «ненормальных» персонажей А. Вампилова.

Как в Шаманове сконцентрировался весь жизненный и душевный опыт вампиловского героя, так и в Еремееве собралась и отстоялась вся квинтэссенция любимых вампиловских персонажей. Способность к полному альтруизму, совершенным чувством доброты, отзывчивости, любви к окружающему, сопереживанию, ответственности, отсутствие какой бы то ни было злобивости, неустанное трудолюбие, чувство праздника и будней, юмора и здравого смысла, отдельными чертами рассеянные во всех прочих «ненормальных», сконцентрировались в Еремееве и предстали в нем складом народного характера, строем и ладом народной души. И он, как все другие «ненормальные», в большей степени не герой и не борец - он в высшем смысле мудрец, носитель известных духовных народных традиций и духовной памяти. И ценность этого особенного богатства в том, что оно не воспитывалось намеренно, как, скажем, намеренно «цивилизованный», городской человек воспитывает в себе поведение хорошего тона. Душа Еремеева проделала гораздо более трудную работу, прошла более тонкую школу, она впитала всей своей натурой из самой жизни ее лучшие соки и бережно,

[203]

какой-то только этим людям понятной и свойственной силой души, сохранила ее от разрушений и несправедливости жизни.

Мерилом человечности в пьесах А. Вампилова служит степень понимания «ненормальных» и качество отношений к ним других персонажей.

Важным для понимания вампиловского восприятия и отношения его к жизни, кроме традиционных связей в системе автор-герой, герой и среда (окружающие), представляется и атмосфера, в которой живут действующие лица.

А. Вампилов мастерски, ни в чем не перегружая деталями и подробностями, буквально несколькими, но наиболее выпуклыми чертами и качествами, характерными для обстановки, интерьера своего времени, воссоздает и быт семейного общежития со студсоветовским магнитофоном, в котором живут действующие лица в «Прощании в июне», или квартиру семьи среднего достатка, какой является семья Сарафа-нова, дешевые гостиничные номера, в одном из которых случайно происходит встреча Калошина и Потапова, «ангела» Хомутова с командированными.

Типичная обстановка новосела в квартире Зилова: с одной кроватью, столом, чемоданами и даже садовой лавкой, шуточным подарком друзей. Ничем не примечательна обстановка героев «Чулимска». Более того, все их действия происходят вне всякого домашнего интерьера: на улице, на веранде старенького деревянного дома со скрипучей шаткой лестницей, в зале чайной, где и работает-то всего два человека. Лишь однажды откроется ухоженный дом валентининого дома.

Примечательно, что ни один из главных героев, кроме Зилова, не имеет собственного дома и, как свидетельствуют тексты пьес, никто из них, в том числе и Зилов, не испытывают особого пристрастия к внешним удобствам. Общественные места, где главным образом действуют герои вампиловских пьес, где складываются их судьбы, нисколько не тяготят их. Напротив, их они предпочитают уютным квартирам.

Самые важные события в жизни Колесова происходят на улице, в саду, на чужой даче или в здании университета; Бусыгина - у чужих людей; Зилова, главным образом, в «Незабудке», на работе или в полупустой квартире.

[204]

Герои А. Вампилова, в отличие от героев А Арбузова, В. Розова, А. Володина, совершенно свободны от вещественной обстановки, напрочь лишены заботы о своих материальных и бытовых удобствах, что многими исследователями и критиками рассматривается как явление негативное, символизирующее об отсутствии «своего прошлого», своих «корней», которые якобы создают «причину хаотического состояния» * героев.

Возможно критики были бы правы, если бы драматургом этих пьес был не А. Вампилов, а кто-то другой, кто писал, как в добрые довампиловские времена, камерные, смазливые пьесы о любви, о дружбе, о семье. Но А. Вампилов тем особенно и ценен как художник-драматург, что в современном театральном искусстве XX века первым и пока единственным поднял все эти бытовые, камерные, личные темы не только на истинно художественный, но и на подлинно общественно значимый уровень, поставил их проблемы «на глобус», придал им общечеловеческий масштаб.

Поэтому и вывел всех своих героев из их личных кухонь, дабы они там окончательно не «скукожились» и не деградировали. Мотив дома, как тихой, только уютной, благополучной, материально обеспеченной заводи, чужд А. Вампилову и даже нелицеприятно осуждается им и не принимается его героями. Поэтому дома имеют у него лишь «дикари» Золотуев, Мечеткин, Репников, у всех остальных героев не только нет таких домов, но они даже не хотят их. Такого дома не признает и бежит из него Таня Репникова, называя «застенком», отказывается от такого дома вместе с машиной и дачей Колесов, поджег такой дом Васенька Сарафанов у Макарской, не захотела длить жизнь с таким куркулем Фаина Ступак, бросил такой дом вместе с женой и карьерой Шаманов, «пьет по ночам» ** в нем Кушак, выражает желание распрощаться с таким домом Марина Калошина, наконец, даже в мыслях не допускает войти в такой дом Валентина, не желающая выйти замуж за современную Коробочку

_________

* Меркулова М. Г. Драматургия А. В. Вампилова в историко-литературном контексте. С. 17-18.

**  Вампилов А. Утиная охота. С. 168.

[205]

Мечеткина. Потому что за «плотно» закрытыми дверями таких домов, как говорит будущий врач Бусыгин, у людей становится «толстая кожа», которую «не так-то легко пробить».

Чтобы двери таких домов открылись, а люди, живущие в них, пробудились от душевного одиночества и всеобщего разобщения, от равнодушия, эгоизма, духовной спячки, невежественного однобокого мышления, пьянства, разврата, наркомании, «их надо как следует напугать»*. Как показала современная жизнь, способы и пострашнее испуга не дали действенных результатов. Хозяева таких домов ныне навесили на них металлические двери, железные решетки на окна, заперли в них свои сердца, души, желания дружбы, общения, взаимовыручки и взаимопомощи на импортные кодовые замки, в которых сами не разберутся, как же они открываются. А. Вампилову важно было, напротив, оторвать человека от такого дома, затем начисто «вымыть в нем все окна»,** чтобы впустить больше солнечного света, навести в нем уют и порядок, как наводят их в своих домах Нина Сарафанова с Астафьевой, распахнуть двери в чистое поле, пахнущее «по-косами», проложить через него дороги к взаимопониманию, культуре (в том числе и общения), чтобы влиться и сделать свой самый главный, самый важный Дом - свою жизнь, свою Родину, свою планету с тепло-ласковым именем Земля для всех и каждого счастливым, радостным, желанным. Поэтому вампиловские герои всегда рядом со своим домом, со своим кровом и одновременно на людях, на природе, в неустанных стараниях починить сломанную калитку, научить видеть и беречь красоту, будь то красота цветов или новостроек. Только в этом случае каждый обретет и свой личный здоровый добротный дом. И это не домыслы аналитика, но точка зрения самого драматурга, откровенно выраженная им в прозе. «Реликвии, которые создаем мы, дороже. Цари оставили нам кучу церквей, много памятников, меньше дворцов, десятки тысяч хижин и еще больше лачуг. В сорок первом году нам не хотели оставить ни того, ни другого, ни третье-

_____

* Вампилов А. Старший сын. С. 87.

** Дом окнами в поле. Восточно-Сибирское книжное издательство. Иркутск. 1981. С. 455.

[206]

го. В сорок первом году у нас разрушали все, что мы построили за двадцать лет. Потому я знаю, что такое окраина, с ее слепыми каморками, с тоскливым бряцанием собачьих цепей за глухими крашеными воротами.

Потому я так долго любуюсь новыми кварталами в Хорошево.

Наши реликвии дороже. Наши реликвии - города без окраин. Большие солнечные города, где каждому человеку будет просторное чистое жилье. И эти, созданные нами и сбереженные нами от разрушений, а не толстокаменные хоромы и бронзовые идолы будут нашими лучшими памятниками»*.

Показательно, что у «дикарей» Золотуева, Репникова, Кушака, Мечеткина, при наличии богатых городских домов, квартир, дач, машин нет никаких увлечений для души. А их предводитель официант встречается с людьми только для того, чтобы объяснить им, как надо хладнокровно убивать «живых уток» и собирать с них чаевые. Двух командированных - Анчугина и Угарова тоже сильно не волнует казенная обстановка их проживания, но их интересы сосредоточены на ничтожном материальном достатке. О сохранности своего автомобиля поминутно печется начальник Зилова - Кушак. На любую самую низкую гадость ради квартиры способна чета Саяпиных.

У «нормальных» персонажей тоже нет особых пристрастий, увлечений, «хобби». Они свободны от особой духовности, но у них нет и страсти к материальному благополучию, которой охвачены «дикари». Квартира, зиловский материальный достаток не связывает и Галину («Утиная охота»). Она, не задумываясь, все это оставляет мужу и единственно о чем сожалеет, так это о том, что совместная жизнь не состоялась.

Зато все герои и любимые «психи» автора имеют свою заветную мечту, духовную пристань, которая придает им силы, вселяет в них уверенность, заставляет видеть жизнь в новом для них свете, а то и вовсе, порой, составляет единственную духовную опору. Такой опорой для Колесова является альпийский луг, для старшего Сарафанова - симфония,

____

* Вампилов А. Город без окраин. С. 201.

[207]

для Калошина - воспоминания юности, для Зилова - утиная охота с ее первозданной гармонией, для Валентины - палисадник с цветами, для Еремеева - тайга с лесными богатствами, у Виктории - поэзия Асадова, у Потапова - футбол. Это не страсть главных героев - увлеченность, но и она позволяет оценить их здоровую нравственность.

Для каждого из них эта связь не опосредованная, но живая и непосредственная, ощутимая и заветная, нужная герою.

Ради этой мечты Колесов приносит в жертву свою честь и свою первую любовь. Сарафанову она помогает сохранить молодость души, поддерживать в себе дух творчества, быть верным идеалам своей молодости. Зилову - не зачерстветь, не ожесточиться, не сломаться. Валентине - сохранить цельность натуры. Еремееву - найти силы для дальнейшей жизни. Такой мечты нет у двух главных героев: у Бусыгина и Шаманова. Но их собственная тяга и уважение к тем, кем владеет эта страсть, говорит об их предрасположенности к ней.

«Ничего нет страшнее духовного банкротства», - говорит А. Вампилов. «Человек может быть гол, нищ, но если у него есть хоть какая-нибудь задрипанная идея, цель, надежда, мираж - все, начиная от намерения собрать лучший альбом марок и кончая грезами о бессмертии, - он еще человек и его существование имеет смысл» *.

А. Вампилов вывел на сцену разных людей, но в лучших - безразличие к материальности, разносторонние интересы выдавали людей глубоко духовных, способных подняться над бытом к осмыслению бытия. И это раздвигало границы вампиловских пьес, делало их понятными и знакомыми не только своим соотечественникам, но и связывало с общечеловеческими ценностями, создавая в то же время атмосферу глубоко личностного сопереживания и понимания.

И это было еще одной тайной, особенностью и достижением творчества молодого драматурга, еще одним вампиловским фундаментальным свойством его театра.

* Александр Вампилов. Из записных книжек. // с. 277.

[208]