ЧИТАТЕЛЮ

Эта книга для всех, кто любит театр, драматургию и пьесы Александра Вампилова. Для кого искусство не только развлечение, но и способ углубленного постижения человека, нравов наших современников, жизни. Не претендуя на всю полноту происходящих движений в советской драматургии 50-80-х годов, книга сосредоточивает своих читателей лишь на пьесах корифеев социально-психологического направления, в чьих произведениях оно из пасынка сделалось ведущим общественно-значимым резонансом. На том, как, преодолевая слабости наивного романтизма, самая близкая к человеку бытовая драма возвысила свой голос до мужественного, хотя и оптимистического, но критического реализма.

Опираясь на большое количество критических работ о советской драматургии и театре, на теорию литературы и законы искусства, на наблюдения, впечатления жизни, автор попыталась воссоздать объективно верную картину литературно-художественного процесса в 50-х - 80-х годах XX века, отраженную в пьесах зачинателей социально-психологического направления А. Арбузова, В. Розова, А. Володина, М. Рощина и др., и сосредоточилась на главной его фигуре - А. Вампилове.

То солидаризируясь, то вступая в обоснованную полемику с многочисленными авторами статей и книг о создателе «Утиной охоты», данная работа, теоретически аргументируя каждое суждение, представляет творчество А. Вампилова, равно как и его старших коллег по драматургическому перу, во многом по-новому, раскрывая и постигая то, что было не замечено предшественниками. Существенно обогащая имеющиеся представления о художественном мире А. Вампилова, его истоках, особенности, значимости в литературной эволюции современности, о его связях с классиками или старшими современными драматургами, о его героях, конфликтах, жанровом своеобразии, авторских позициях, методах художественного письма.

В книге впервые исследуются болевые проблемы драматургии А. Вампилова - проблема человеческой среды, которую прежние исследователи лишь охарактеризовали, а некоторые (Е. Гушанская, Г. Никитин, К. Мухин, В. Лобачев, М. Туровская, Н. Анисимов, Н. Игнатова и др.) даже от-

[5]

рицали, проблема семьи, которая в прежних работах не рассматривалась. По-новому раскрываются привычные связи героя с обстоятельствами и другие традиционные амплуа. Акцентируется внимание на художественных деталях, столь значимых для понимания сущности творчества А. Вампилова. Обоснована причина художественной принципиальности драматурга и его право на звание классика.

Одна из характерных особенностей книги в том, что в ней нет намерения специально воссоздать облик А. Вампилова, даже тогда, когда приводятся мемуарные свидетельства. Однако изучение нравственного мира его героев, концепции мира и человека в его драматургии невольно постепенно вырисовывают жизненно достоверный образ самого драматурга - человека большой отзывчивости, искренности, душевной распахнутости и ранимости, удивительным образом уживающейся с внутренней сосредоточенностью, умением «закрыться», оборонить мир души от внешних посягательств и, вместе с тем, твердых жизненных позиций и совершенной свободы воли. Книга состоит из восьми глав.

В первой - обозрение наиболее характерных тенденций в изучении творчества А. Вампилова, обоснование собственного метода исследования.

Во второй - дан анализ общественно-политической, социальной и художественной атмосферы жизни общества 50-х -70-х годов XX века в контексте творчества Арбузова, Розова, Володина, Рощина и др.

В третьей - рассматривается специфика и своеобразие поэтики драматургии А. Вампилова, раскрываются духовно-нравственные искания его главных героев в контексте художественных поисков героев довампиловской драматургии.

В четвертой - анализируются женские образы, семья в вампиловской драматургии в свете истории проблемы женского вопроса.

В пятой - раскрывается авторское видение и понимание общественной среды и окружающей атмосферы.

В шестой - речь идет о влиянии писателей и драматургов - классиков на автора «Утиной охоты».

В седьмой - характеризуется творчество так называемых «поствампиловцев» или драматургов «новой волны».

В восьмой - заключение.

[6]