Газни был столицей большого государства, основанного султаном Махмудом (988-1030 г.г.). Его территория тянулась от Амударьи до пустыни Даште-Лут. Со временем Махмуд Газневидский прибрал к рукам Хорезм и Рей. Государство просуществовало до половины XI века.

Махмуд понимал, что власть в государстве не может держаться только на грубой силе, но также ей требуется идеологический фундамент. Поэтому он старался привлекать к своему двору поэтов, укрепляющих его авторитет своим творчеством. Махмуд понимал и уделял внимание религии. Под знаменем газавата (غزوات) он совершал многочисленные военные походы в Индию и другие страны.

Махмуд доставлял поэтов в Газни различными способами, включая самые низкие. Таким образом, он сколотил вокруг себя круг литераторов и ученых. Во главе поэтов газневидского круга стоял Унсури (عنصری). Всего, судя по средневековым антологиям, при дворе Махмуда состояло до 400 поэтов. Но это, либо преувеличение, либо обозначение поэтического круга Газни в переносном смысле.

Наиболее известных и выдающихся поэтов было 4 – 5. Разумеется, в немалом количестве имелись второразрядные поэты. Часть поэтов перекочевала к Махмуду из Бухары. Сведения об Унсури можно почерпнуть из работы Е.Э. Бертельса под названием «История персидско-таджикской литературы».

• видимо, происходил из Балха. Его отправил оттуда ко двору в Газни брат Махмуда. И здесь поэт подучил звание «царя поэтов» (الشعارا ملک). В наследие потомкам он оставил диван стихов и несколько эпических поэм, написанных размером مثنوي‎. (Маснави на арабском «сдвоенный» — стихи, написанные в форме рифмованных куплетов). До нас дошли отдельные бейты, которые, возможно, приписываются Унсури. Поэт написал несколько газелей (غزل) гедонического содержания.

Бертельс считает эти газели насибами (نصیب) к касыдам. Его теория состоит в том, что газель является оторвавшимся в X веке насибом (вступлением к касыде). Однако другие ученые, включая Болдырева, подвергают сомнению возможность объяснить возникновение газели только тем, что переводчику не хотелось переписывать остальную касыду. Такая тема (любви, наслаждений) существовала в поэтическом творчестве всех народов и во все эпохи. Но, конечно, возможны частные случаи и чисто «технического» возникновения газели.

Газель – последующая ступень развития поэзии. Старые касыды, Исчерпавшие форму и тематику, требовали новых средств украшения. На касыды надевали «шапки», взятые из народной лирики. Они потому и легко отпадали от касыды, что были как бы «инородным телом». Потом видоизмененная и адаптированная газель вошла в сферу интересов высших слоев общества. Между тем поначалу она даже не включалась в стихотворные диваны из-за своего низкого происхождения. Если эта точка зрения правильна, то следует предположить, что среди газелей первой половины X века существовали, как «шапки», так и искусственные газели. Этот вопрос еще, как следует, не исследован.

Унсури сам дал оценку своему газельному творчеству:

بود نیکو وار روداکی غزل

نیست وار رودکی من غزلهای

(Газель хороша такая, как у Рудаки*Мои газели не такие, как у Рудаки).

Диван Унсури состоит из касыд, прославляющих Махмуда и некоторого количества газелей. Тематика касыд сводилась к тому, что власть Махмуда законна и добыта, главным образом, благодаря личным достоинствам султана. Одна из касыд начинается такими словами:

ثارا هروان شمشیر نماید چنین

کار باید کرد چو بزرگان کنند چنین

مخوان گذشته نامه نگر شاه تیغ به

بسیار او تیغ نامه از راستتر هست که

(Такие подвиги показывает меч царей * Так поступают великие, когда надо действовать * Взгляни на меч шаха и не читай книг о прошлом * Меч его (Махмуда) красноречивей всех тех книг).

Вероятно, касыда написана в 1015 году в связи со взятием Хорезма. Она заканчивается обычными пожеланиями благополучия шаху и пр. По свидетельству средневекового историка Бейхаки (Абу-ль-Фадль Мухаммад ибн Хусейн аль-Байхаки - البيهقي‎ الفضل أبو, около 996 - 1077), эта касыда имела большой успех. В своей «Истории», ее еще называют «История Мас’уди», Бейхаки замечает, что лучше этой касыды Унсури стихов в такой форме не было. Да она и была достойна такой победы (над хорезмшахом) и такого государя.

В своей касыде Унсури подвергает нападкам Фирдоуси, присоединяясь в качестве хулителя великого поэта к Фаррохи (Абул Хасан ибн Джулух Фаррухи Систани - ابو الحسن على بن جولوغ فرخى سيستانى‎ - умер 1037/38):

بسر سر دروغست شاهنامه که گفتا

بگاه میان از دروغ و گیر راست تو گفتم

(Сказало «Шахнаме» ложь от начала до конца * Я сказал: будь правдив и уничтожь эту ложь).

Вот другой отрывок:

ببرد و بسترد شاهان همه نام تو نام

مقدار ندارد هیچ ازین پس شاهنامه

• имя (Махмуда) возобладало над славой всех других царей * После этого «Шахнаме» ничего не стоит).

Имелись и другие поэты, писавшие в таком же духе. Их положение не обязывало к соблюдению каких-либо условностей, они открыто ругали «Шахнаме».

Как уже упоминалось, Унсури написал три поэмы в форме масневи. Одна из поэм - «Вамик и Азра» (عذرا و وامق) о легендарных влюбленных, любовь которых окончилась трагически.

Другая поэма: «Белый кумир и красный кумир» (بت سرخ و بت خنگ)

Третья поэма: «Веселое море и источник жизни» (الحیوة عین وشادبهر)

О двух последних поэмах нам мало что известно. Что касается «Вамик и Азра», то сведений об этой поэме значительно больше. Сохранился толковый словарь упомянутого автора эпико-героической поэмы «Гершасп-наме» - Асади Туси. Словарь примерно 1050 года. В нем собраны редко употребляемые персидские слова. Им дается толкование и в связи с этим приводятся примеры из поэзии. На полях одной рукописи приведены фрагменты из «Вамик и Азра». Можно предположить, вместе с тем, что эти записи сделал какой-нибудь читатель.

Примеры приводятся, главным образом, на имена собственные. Исследователем этих рукописей был Чайкин К.И. (1889-1938), репрессированный и погибший в 1938 году. Одна из его работ посвящена поэме «Вамик и Азра» Унсури.

Эта поэма имеет одну особенность. Все ее главные персонажи наделены персидскими и арабскими именами, что же касается второстепенных персонажей, то они носят греческие имена. Отсюда можно судить о перекличке сюжета поэмы с сюжетами о морских разбойниках, которые имели большое распространение в то время в Византии и Греции. Такой сюжет напоминает греческую Одиссею.

То, что Унсури заимствовал, вернее, выбрал такой сюжет, можно понять. Но возникает вопрос, почему в поэме используются греческие имена? Для ответа на этот вопрос, Бертельс обратился к первоисточникам. Он хорошо знал произведение арабоязычной литературы X века «Китаб аль-фихрист», «аль-Фихрист» (الندیم فهرست - «опись, индекс») багдадского книготорговца Ан-Надима. Книга была завершена в 987/988 году. Она представляет собой сборник сведений о литературе на арабском языке первых четырёх веков ислама, включая переводы произведений иноземных авторов.

Предполагается, что это каталог какой-то библиотеки, книгами которой пользовался Ан-Надим. В одной из рубрик каталога упоминается Сахль ибн Харун (هارون ابن سهل). В аннотации сообщается, что этот автор перевел «Вамик и Азра» на арабский язык. С какого языка сделан перевод не указывается. Однако известно, что в это время в Багдаде существовал перевод с греческого языка на сирийский. Указанный автор был, видимо, шуубитом. И, конечно, Унсури почерпнул этот сюжет не в Малой Азии, как утверждает профессор Чайкин, а из того же арабского перевода.

В Пакистане живет очень хороший знаток истории арабской и персидской литературы, профессор Мухаммад Шафи. Этот профессор сообщил на XXIII конгрессе востоковедов в Кембридже, что обнаружил рукопись 1131 года без начала и конца в 16 316 бейтов из «Вамик и Азра». Однако она до сих пор не опубликована. У Бертельса есть работа под названием «Стиль эпических поэм Унсури», которая представляет собой сборник докладов в Академии Наук СССР до 1929 года. Он собрал в этой работе все разрозненные бейты из различных таджикско-персидских средневековых словарей. В одном из них он допускает неточность: принимает سامند за سمند.